Три дочери Льва Толстого

Я как будто ее осуждаю. Нет. Как при ее жизни, так и теперь я ее любила и люблю, и глубоко жалела и жалею ее. И главное, не могу ее считать ответственной, поэтому мне легко ее не осуждать»[1404].

Во время работы брата над дневником матери 1910 года, который Татьяна Львовна ранее не читала, она писала Сергею Львовичу: «Я думаю, что ты сумеешь беспристрастно осветить все положение. Мы с тобой потому могли правильно судить, что, во-первых, мы любили и мать, и отца (чего нельзя сказать об остальных детях); и во-вторых, потому что для нас материальная сторона не имела значения. Конечно, мы оба заслуживаем одного упрека: это то, что мы недостаточно активно вмешивались в махинации Черткова и Саши. В жизнь же родителей надо было вмешиваться только для того, чтобы дать им сговориться между собой без всяких посредников и „отстранителей“ матери»[1405].

Все сказанное Татьяной Львовной – ценнейшее свидетельство сути происходивших в Ясной Поляне событий. Это правда, являющаяся правдой. Татьяна Львовна убеждала старшего брата не оставлять работу над воспоминаниями: «Может быть, ты никаких новых событий не опишешь. Но освещение очень драгоценно»[1406].

11 июля 1930 года Татьяна писала брату Сергею, что полученные за перевод дневника матери деньги – его и свою доли – она израсходовала: «У меня умирала основанная мною школа живописи за недостатком денег, и я должна была вложить в нее все, что у меня было своего и чужого. Школа тем не менее умерла»[1407].

В конце августа 1930 года академия прекратила свое существование. Вместе с тем Татьяна Львовна и в последующие годы пыталась помочь своим бывшим преподавателям. Она предложила Николаю Дмитриевичу Милиоти устроить совместную с Ф. А. Малявиным выставку в Риме. Идея не была осуществлена, но Милиоти побывал у дочери Толстого в Риме. Потом он обращался к ней за помощью, испытывая серьезные материальные затруднения. В одном из последних своих писем к дочери Толстого он написал: «…Вы из какой-то страны правды, которую открыл Толстой, которого я нежно люблю и идеи которого, несмотря на все несходство наших жизней, мне кажутся истиной»[1408].

В парижские годы Татьяна Львовна не раз выезжала в Италию, в 1926 году прочла лекцию в Филологическом обществе Милана, в 1929 году посетила с культурно-просветительской программой Турин, Милан и Рим[1409]. На одной из лекций состоялось знакомство Татьяны Львовны с итальянским славистом Этторе Ло Гатто. Позднее он не без иронии вспоминал: «Я отличился на этом вечере, задав ей щекотливый вопрос: каково было отношение детей к печальному конфликту между Львом Николаевичем и Софьей Андреевной и кого они поддерживали»[1410]. В 1928 году Татьяна Львовна попросила его вывезти из Советской России коробку с ее бумагами, перепиской и дневниками. Все это ей необходимо было для дальнейшей работы над лекциями, переводами и книгами об отце и о семье.

В дневниковой записи от 2 мая 1929 года Татьяна Львовна отметила:

«Я в молодости хотела быть художницей, писательницей, актрисой, пианисткой. Иногда хотела быть сподвижницей, а иногда львицей, покорительницей сердец и хозяйкой артистического салона, иногда просто женой и матерью.

Но всегда, в продолжение всей жизни – впереди всего стояло дело отца и его работа. Делала я ее плохо по мелкости своей природы, иногда небрежно – жизнь уносила, – но никогда я не усомнилась в том, что это дело должно быть для меня самым важным»[1411].

И вновь Лев Толстой словно протянул руку помощи своей дочери и внучке. Зимой 1928 года Татьяна Татьяновна много играла в театре, а летом ее пригласили сыграть в Лондоне на английском языке Анютку в толстовской пьесе «Власть тьмы». Она поступила в труппу Жоржа и Людмилы Питоевых. «Роли у меня были маленькие, – вспоминала Т. М. Альбертини-Сухотина, – я была молода. Однако это было чудесное время в моей жизни»[1412]. Питоев поставил спектакль «Живой труп», который имел успех во многом благодаря Татьяне Львовне: она «согласилась представлять пьесу перед началом спектакля». Затем, в 1929 году, труппа отправилась на гастроли в Бельгию, Швейцарию и Италию[1413], где произошло судьбоносное событие в жизни двух Татьян: «В Риме знаменитый журналист Луиджи Альбертини, бывший директор газеты „Коррьере делла сера“, пригласил актеров к себе во дворец, расположенный напротив дворца Квиринал[1414]. Его сын Леонардо, доктор юридических наук, влюбился в Танечку и через несколько месяцев женился на ней»[1415].

Начинался новый этап в жизни Татьяны Львовны и ее дочери.