Читаем три года полностью

тебе, мой мальчик, не все ли равно, кудауходит поезд, в котором что «нет», что «да» – одно и то же? не все ли тебе равно,где кто-то нервный не про тебя киноснимаетмонтируетсмотритругает? гдегрязь не с твоих башмаков не в твоей еде?слова, в которых ни слова о том, что тысчитаешь собой, не напрасны и не пустыдля тебя, мой подсолнух, мой маленький смелый царь?/я хочу очертить губами углы твоего лица,чтоб запомнить всецело, до самых юных морщин.не верти головой, пожалуйста. помолчи.дыши животом, позволяя ему решатьза тебя – тут прячется сердце, а тут – душа./но ты напичкал чужими мненьями мир,и сам переел их, и тело перекормил.хочешь стать невидимкой, хотя никтотебя не видит за шарфом и за пальто,за бирками у загривка, у позвонкаседьмогонежнейшего.2007/11/07


доказать ей ее простейшую функциональность...

доказать ей ее простейшую функциональность – чуть смелее схватить за бедра, затянуть на себе покрепче...так ведь нет: пилюли, подруги, психоанализ,увлеченье леченьем влеченья сценической речьюпод софитами спальни, гостиной, прихожей, сортира, ванной.в каждой позе ее вижу четкие слепки с книжек: «ах, сегодня я буду забавной, а завтра – рваной.ах, подать мне коня! ах, подать мне и принца с ним же...»я устал от нее и от чувства вины за усталость.я сижу и дышу, неподвижно в окно уставясь,а за ним – как и было написано раньше другим – осина.я не многих любил так всесильно и так бессильно.2007/11/17


твой город за моей спиной...

твой город за моей спинойприщурился – какое утропрозрачное. побудь со мнойеще минуту.но ты спешишь. зачем? и чемсдержать тебя, скажи на милость? вот лямка на твоем плечеперекрутилась...запас всего во мне иссяк,прости, нежнейшая из женщин!покорно бусики висят,какбудтожемчуг.ты их подергиваешь. губпомадный штрих сродни пожару:«ну что, мой милый, побегу;пора, пожалуй».................................................................................................................................................................бутылка выпита на треть –сползает маска.и тихий ласковый лотрекмешает масло.2007/11/17


славка, бросай все к чертям – поехали в грецию!..

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Золотая цепь
Золотая цепь

Корделия Карстэйрс – Сумеречный Охотник, она с детства сражается с демонами. Когда ее отца обвиняют в ужасном преступлении, Корделия и ее брат отправляются в Лондон в надежде предотвратить катастрофу, которая грозит их семье. Вскоре Корделия встречает Джеймса и Люси Эрондейл и вместе с ними погружается в мир сверкающих бальных залов, тайных свиданий, знакомится с вампирами и колдунами. И скрывает свои чувства к Джеймсу. Однако новая жизнь Корделии рушится, когда происходит серия чудовищных нападений демонов на Лондон. Эти монстры не похожи на тех, с которыми Сумеречные Охотники боролись раньше – их не пугает дневной свет, и кажется, что их невозможно убить. Лондон закрывают на карантин…

Александр Степанович Грин , Ваан Сукиасович Терьян , Кассандра Клэр

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Русская классическая проза