Три небылицы за постой

– …Да, это он при мне давал указание своей прислуге всыпать колдовское зелье в ларец с лекарством для царевны.

Рассказал он и про то, как всю ночь писал записку лекарю.

– Ай да муравей! – удивился тот. – А я вижу на бумаге следы муравьиных ног, и никак в толк не возьму, кто и как выводил эти буквы…

– Что скажешь обо всём этом, маг? – спрашивает царь.

– То и скажу, что поведал этот человек чистую правду! – объявил тот.

– Только, есть ли она на белом свете, эта правда?.. – спрашивает царь, как бы сам себя.

– Есть, государь! – твёрдо ответил Степан. – Пока я был в зверином облике, на своей шкуре понял, что она в нас самих, есть в каждом из нас. Только, вот, не всяк хочет слышать её голос.

– Ну и чем же тебя наградить за все твои благие дела? – спрашивает царь. – Хочешь, назначу тебя главным придворным мастером?

– Благодарствую, государь! – ответил Степан. – Да только у себя в слободке мне вольнее дышится. Вот, если бы, поменьше стало у нас там всяких надсмотрщиков, указчиков, мытарей, то и этим бы я стал доволен.

– Добро! – решил царь. – Принести мою печать. Писарь, пиши указы. Первый указ. Главного министра назначить придворным шутом, потому, как он куда лучше по-собачьи лает, чем государственными делами правит. Начальника стражи назначить главным министром. Новым начальником стражи назначить стражника Данилу. Второй указ. Мастера Степана освободить от всяких податей и поборов, оградить от бесчинств и притеснений.

И только пришлёпнул он печать ко второму указу, как вокруг дворца загулял небывалый ветер, закружились чёрные вихри и послышались чьи-то хриплые голоса:

– Ой, беда нам! Ой, куда это нас понесло?!!

И тут же всё стихло. Недоумевают царь и придворные – что же это было?

– Это, государь, – говорит Степан, – Нужду Беспросветную и её сестру Кривду унесло в чужедальние края. Может, к кургундцам, а может – к турзямцам. Только ведь, я так думаю, никуда не денешься – рано или поздно они опять к нам вернутся. И хорошо бы, чтоб к той поре в каждом из нас правда окрепла. Тогда им совсем тут делать будет нечего.

Пошёл он домой в слободку, а сам всё думает и думает, как бы семью свою разыскать. И только подошёл Степан к калитке своего двора, как вдруг увидел в конце улицы идущих к нему жену с ребятишками. Не описать, как обрадовался он этой встрече! Потом уже он узнал, что, не дождавшись его из лесу, жена собрала детей, и сама пошла на его розыски. Все эти дни вчетвером они ходили по лесам, своего мужа и отца разыскивая. Ну а сегодня словно кто-то им подсказал, что вернётся он домой, и тут же поспешили обратно.

И, вот, с той поры, как избавился Степан от Нужды Беспросветной, пошли его дела на лад. Снова стал рубить он избы, строить мосты, ладить такие хитрые штуки, пособляющие всякому делу, что иноземные мастера только диву давались. А про то, что с ним приключилось, вспоминал он лишь иногда и, смеясь, говорил любопытствующим:

– Можно и превратившись в свинью остаться человеком, а можно и всю жизнь прожить свиньёй, об этом даже не догадываясь. А чтобы свиньёй не стать, надо чаще прислушиваться к живущей в душе Правде, и никогда не верить Кривде.

* * *

ТРИ НЕБЫЛИЦЫ ЗА ПОСТОЙ

Всякие есть люди. Одни – простые, бесхитростные, отзывчивые. Если кому помочь, пособить, выручить – они первые. И доброе дело сделают, не задумываясь о корысти, не тая хитрой мысли «А мне что за это будет?», и руку помощи протянут, и словом и делом поддержат. А есть, вроде бы, и люди – как люди, но, малость, с особым норовом, с чудинкой, или, как говорят в народе, с «кандибобером». Такие всегда, даже самое простое дело, ухитряются обставить так, что из пустяка оно обращается в невесть какую мороку. Но, как известно, на всякого зайца есть своя борзая. И на любителя почудить всегда найдётся ещё чудней чудила…

Поздней осенней порой шли через одну большую деревню три путника – купец-коробейник с товаром, чернец-монах и солдат отставной, с царской службы уволенный по возрасту и ранам. Случайно свела их судьба на большой столбовой дороге в придорожном трактире, куда зашли они подкрепиться. Когда узнали, что идти им всем в одну сторону, решили идти вместе – втроём, что ни говори, всегда веселей. Только вот по большаку идти им недолго было – чтобы спрямить дорогу пришлось свернуть на просёлок. А там, известное дело, ни тебе постоялого двора, ни трактира. И вот, как подошло время к ночи, увидели они впереди деревенские дома.