Три ночи в таверне Хиггинз (СИ)

В мягком свете луны глаза Офелии казались одного цвета, только правый все равно отливал более карим оттенком, просто кофейным, и Агнесс подумала, не сводя с нее глаз, что если бы у этой девочки оба глаза были однотонного цвета, карего или зеленого, это была бы уже не Офелия, а кто-то бесконечно милый, вот только совсем не она.

- Офелия, - прошептала Агнесс на безмолвный вопрос девушки, проведя рукой по ее мягким, словно пух, волосам.

В темноте девочка только захлопала пушистыми ресницами, ее губы растянулись в смущенной улыбке, когда пальцы Агнесс коснулись ее щеки. Обладательница русых волос только тихо вздохнула и легла рядом, ласково приобнимая Офелию, прикрыв глаза. Та так же ровно дышала, но не спала, Агнесс чувствовала. Внизу шум притих, ничего больше не звякало и не дрожало, никто не кричал. За окном взвыл ледяной ветер, заставив качаться корявые ветви дерева, что росло у самой таверны.

- Представьте, что это чьи-то огромные руки, пальцы, - прошептала Офелия, кивнув за окно.

Агнесс загляделась на ветви, невольно передернув плечами, прижав девочку к себе чуть крепче.

Офелия слабо улыбнулась, не отводя взгляда от окна. - Всегда так представляла.

- Зачем, милая? Это ветки всего лишь. Не стоит бояться их, - задумчиво шепнула Агнесс, погладив девушку по худощавой спине, согревая ладонями.

- Нет, - странно протянула Офелия, без смущения уткнувшись в плечо Агнесс, отводя взгляд от окна - Я не боюсь. Мы же в доме, они не достанут. Правда же?

Агнесс не совсем понимала, о чем говорит девочка, представляя сухие ветки живым существом, но поспешила успокоить ее, касаясь губами виска.

- Конечно нет, что ты. Мы здесь, нас никто не посмеет тронуть, - Агнесс помолчала, буквально физически ощущая, как расслабляется в ее руках служанка таверны - А ты представь, что мы сейчас уснем, а небо снова вспыхнет, посыпятся тонны снарядов, и один, самый паршивый, попадет в крышу таверны.

Агнесс шептала в полутьме собственные страхи, фантазии, что причинили ей особенно болезненный страх и обреченность, вместе с тем злость, отчаянное желание противостоять. Вот что поднимали в ней мысли о потенциальной небезопасности.

- Что? Зачем вы говорите так? - Офелия взволнованно приподнялась на постели, вглядываясь в глаза Агнесс - Зачем? - прошептала она, погладив девушку по распущенным до плеч волосам - Война закончена, мы победили. Посмотрите, нигде больше не проливается кровь, смерть побеждена.

Агнесс слабо улыбнулась ее словам, виновато пожав плечами.

“Она маленькая. В ней никогда не поселится кошмар. Так и должно быть”, - подумала Агнесс, когда Офелия снова улеглась рядом.

- Все закончилось, - почти что умоляюще прошептала Офелия, не сводя с девушки взгляда.

- Знаю. Больше никогда не буду говорить об огне, - прошептала Агнесс в ответ, прижав Офелию к себе, с удовольствием отметив, как тонкие руки обвили ее шею, а ноги Офелии потеплели.

- Да, - одними губами прошептала Офелия в ответ, Агнесс сама плохо осознавая, что делает, задумчиво провела рукой по бархатной щеке девушки, удерживая ее в своих объятьях, нерешительно накрыла ее губы своими, отмечая их мягкость.

Офелия не оттолкнула, напротив, лишь поддалась. И в темноте Агнесс не заметила, какой краской залились ее щеки, когда она с лаской ответила на поцелуй, едва дыша.

Тонкие пальцы вцепились в рубашку Агнесс, но тут же ослабили хватку, когда девушка мягко прервала поцелуй.

Офелия тихо выдохнула и уткнулась в плечо Агнесс, будто ничего не было, так жар быстрее оставил ее щеки.

- Спи, - прошептала Агнесс, прикрыв глаза.

Офелия кивнула, тихо вздохнув. Через несколько минут она уже тихо дремала, наверняка засыпая глубже, и ее сердце тихо билось, прекратив бешено колотиться, как это было в их поцелуе.

Слыша спокойное сопение под боком, Агнесс сама начала засыпать в ощущении ужасной тяжести тела и бесконечной мягкости постели.

Агнесс догадывалась, что в собственном доме боялась бы спать намного больше, а здесь, пребывая в уверенности, что и в соседних комнатах, и внизу были люди, спала спокойней. Да еще рядом лежала хрупкое доверчивое существо, что само по себе требовало защиты. И само по себе это успокаивало Агнесс. В комнате стало холодно, подул ветер.

Все бы хорошо, если бы не прохлада и мурашки по коже. Агнесс приподнялась, запахнув расстегнутую сорочку, прошла по холодному полу к окну. Оно лишь вяло скрипнуло, когда девушка попыталась закрыть его.