Три персонажа в поисках любви и бессмертия

В назначенный вечер прислуга была отослана, а карета маркиза оставлена у ворот города: он пришел к ней пешком. Вечер был теплый. Она была в легком платье цвета карамели. Волосы небрежно по плечам раскинула, ни наколок, ни лент, ни пудры, ни духов, только пальцы свежей мятой натерла для прохлады. Все умело для свидания приготовила: бисквиты, ликер на бергамоте и прозрачную вазу с первыми клубниками. Приняла без обиняков, в будуаре.

– Позвольте мне вас, маркиз, прежде всего поблагодарить за ваше щедрое решение оплатить издание партитур нашего органиста.

Вышло неловко. С первых слов речь зашла о деньгах. Могло показаться, что она маркиза приближает лишь из благодарности. Но тот, похоже, не заметил. Уселся напротив, нашел клубнику недурной и стал болтать и сплетничать по своему обыкновению. Похвалил платье, что навело на переменчивость моды, а с тем вместе и на философов.

– Порицают они пороки общества, а сами живут по тем же законам. Вот извольте, недавно такой случай. Был я в загородном доме у одной графини, не стану называть имени. Собралась компания завсегдатаев, и, с тем чтобы себя повеселить, пригласили одного философа. Он пришел немытый, нечесаный и с порога стал проклинать наш образ жизни, противопоставляя нам животных. Сели за стол. Мясное было подано в изобилии: и говядина, и дичь, и птица. Тут он стал стенать, что мы изуверы, что ему зверушек этих жалко. Мы приготовились было к тому, что он станет есть одни только овощи. Да не тут-то было. Положите мне и того, и другого, раз уж все равно вы, убийцы, их зарезали.

Вдова рассмеялась.

– Отчего же вы ко мне поближе не сядете.

Тот пересел.

– Дальше больше. После ужина пошли в сад гулять. Он в одиночестве пожелал остаться. Ладно. Так мы к нему одну из наших первых красавиц подослали проверить твердость его философских убеждений. И что бы вы думали?! Он немедленно к ней с игривым жестом полез, и с тем же аргументом: мол раз уж все равно ее, бедную, общество развратило, так отчего бы ему не воспользоваться. Каков? Вот они, философы, вроде нашего доктора, не правда ли, госпожа Берто?

– Зовите меня Туанеттой.

Привстала закрыть ставни. Но обернувшись, застала маркиза на прежнем месте. Что делать? Не зажигать же свечи?

– Я вам крайне признательна, что вы так долго и деликатно за мной ухаживали, не настаивали, несмотря на нашу всем заметную взаимную симпатию. Вы человек воспитанный и благородный, не то что господин Тибо, который третьего дня тут такую сцену учинил. Едва я от него отбилась. Только уж вы никому не пересказывайте.

Маркиз побледнел и отвел взор. Она подошла к нему и тронула за плечо.

– Чем вы, сударь, так обеспокоены. Прислуга отослана.

Он сидел неподвижно, напоминая забытую кем-то тряпичную куклу.

– Или я вам не мила?

Он встал и вместо ответа снял парик. Она заметила, что он был острижен почти наголо. Они проследовали в спальню. Тут маркиз упал на кровать и в таком положении остался лежать, глядя на нее без выражения. Лишь только панталоны расстегнул и расстегнутое пошире распахнул. Вдова приблизилась. То, что она увидела, произвело на нее не слишком приятное впечатление.

– Душенька, – сказал маркиз, – вы его как мороженое полижите, пожалуйста. Помогите мне его поставить.

Он засмеялся. Вдова была не то чтоб робкого десятка, но и желания особого воспользоваться предложением маркиза не имела. На мороженое это никак не походило, да к тому же холодных десертов она не любила, всему предпочитая фрукты.

– А иначе как-нибудь нельзя?

– Нет иной возможности, сударыня. Все уже испробовано. Или так, или никак. Уж вы не поверите, я с этим капризным господином с детства, так сказать, знаком.

Он захихикал. Вдова снова приблизилась, наклонилась, потеребила раз, другой, но реакции не последовало.

– Да не так. Надо вот этак. И языком его, языком.

– Ну уж знаете!

Раздосадованная вдова отпрянула от растянувшегося на ее постели тела.

– Давайте мы на этом остановимся. Может быть, в другой раз, – нашлась она наконец.

– Как вам будет угодно.

Маркиз быстро застегнулся и как ни в чем не бывало снова устроился в кресле.

– Желаете ли узнать, что с тем философом приключилось? Рассказать? Так вот, под конец он сдался совершенно. Его причесали как пуделя, нарядили в голубой фрак. Когда он увидел себя в зеркале, то закричал: «О, теперь я потеряю репутацию!» А хозяйка ему в ответ: «Ничего страшного, мы вам вместо потерянной новую сошьем».

Вдова слушала вполуха, отправляя в рот одну за другой действительно недурные кисло-сладкие ягоды. Когда же маркиз наконец откланялся, она с удовольствием расплакалась и даже удивилась, сколько у нее в глазах с прошлого раза скопилось новых слез. «Так, маркиз был ошибкой». И с грустью вспомнила о том славном времени, когда жила она с мужем и ни о чем ей думать и заботиться не надо было. Все у них в доме было ладно, и жизнь их шла, как идут, не опаздывая и не спеша, хорошие женевские часы.