Три ролика магнитной ленты

В вестибюле и на каждом этаже общежития в багетовых рамках под стеклом были вывешены отпечатанные типографским способом «Правила проживающих в общежитиях ЖКО машиностроительного завода», подписанные помощником директора завода по быту.

Узнав о кубинской делегации, воспитательница. Римма так испугалась, что не знала — что предпринять? Она спрашивала у культбытсоветчиков, что же делать, как готовиться к встрече.

— А чего особенно готовиться, — спокойно отозвался Рогов. — Ну, наведем марафет и все такое. Главное — встретить радушно.

На всякий случай Римма предложила выпустить новую стенгазету «За культурный быт», сделать выставку о Кубе — понаклеить вырезок из старых «Огоньков». У Махлаковой она с большим скандалом выпросила новую радиолу. (Получили месяц назад, но комендантша поставила ее у себя в комнате: «Обойдутся! Пущай динамик слушают».)

Одним словом, накануне Октябрьских праздников кругом был полный порядок. В комнате отдыха появились новые стулья, выставили новые доски с шахматами и шашками…

Но кубинская делегация не приехала.

Вместо иностранцев пришла в общежитие какая-то комиссия, посмотрела — все в порядке. И ушла.

— Вот! — ворчала Махлакова. — Только зря беспокоят. Лишние хлопоты… Занавесям бы еще висеть да висеть без стирки, а тут менять пришлось. Да белье, да дорожки… Фу, язви их всех!..

14

Несильный мороз первых ноябрьских дней. С ночного неба густо сыпался снег. Крупный, пушистый, он стелился под ноги, и идти по нему было так мягко, словно по шкуре белого медведя.

— А вы любите музыку? — вдруг спросила Римма.

Рогов не сразу нашелся что ответить:

— Ясно, люблю. Песни всякие хорошие.

— Нет, я не о песнях, — сказала Римма. — Я о серьезной музыке. Вы любите Чайковского, Моцарта, Листа? Вы любите Баха?

Рогов растерялся.

— Ясное дело, люблю. Только я мало чего знаю.

— Я люблю искусство, — сказала Римма с легким вздохом. Она подумала о Мерзанове, что с ним интересно было бы поговорить об искусстве. Пока она еще мало смыслит в этом. То, что давали им в культпросветучилище — это все так, мелочи. Нужно почитать книги о композиторах, об артистах и художниках, чтобы не краснеть, когда придется говорить с культурными людьми.

Рогов тоже размышлял. Раньше ему никогда не приходилось разговаривать с девушками о подобных вещах. Там, на службе, бывало, выберешься на берег, ну, само собой, к девушкам пристроишься, но разговоры все вели шутливые. «Нельзя ли, мол, пришвартоваться? Матрос на берег вышел и готов, девушки, утонуть в голубых, как море, глазах» — и так далее. А тут — о музыке да про искусство. И матросу стало неловко, что сам он не может поддержать такой разговор.

— А вы когда-нибудь уже любили? — неожиданно спросила Римма.

Матрос опешил. Отшутился:

— Искусство, что ли?

— Нет, — сказала Римма. Она остановилась и, глядя на запорошенное снегом дерево, спросила: — У вас была девушка?

— Какая?

— Ну, которую вы любили?

— Нет, чтобы серьезно — не было. Просто знакомые.

Римма снова пошла вперед.

— А что вы с ними делали, если несерьезно?

— Да как сказать? Гуляли просто…

— Ну, ладно. — Римма снова остановилась, повернулась к Рогову.

— А вы умеете петь? — спросила Римма.

Рогов удивленно смотрел на девушку.

— Плохо…

— Ну, а в драмкружке вы могли бы участвовать?

«Ну, дела!» — думал Рогов.

— Да что вы, Риммочка! Какой из меня артист.

— А вы попробуйте, — решительно настаивала Римма. — Ведь есть же у вас какие-нибудь способности.

— Да какие у меня способности!.. Ну, из металла я кое-что могу смастерить, а так, по художественности — ничего.

— Ну и плохо! — сказала Римма.

Она помолчала, вздохнула. А Рогов подумал, что в такую ситуацию еще никогда не попадал. Римма сказала:

— Вот бы нам самодеятельность организовать… Помогите мне создать кружки? — Она остановилась, беря Рогова за рукав.

— Завсегда пожалуйста, да только как?..

— А очень просто. Для начала пройдем по комнатам и спросим, кто в каком кружке желает заниматься…

— Пойдемте лучше в кино, а, Риммочка? — просительно сказал Рогов.

— В кино? — удивилась Римма.

— А что? Это ведь тоже искусство.

Римма пристально глянула на матроса.

— Хорошо. Я пойду с вами в кино, но только с условием — вы мне поможете создать самодеятельность.

— Эх! — вздохнул матрос — Ладно уж! Что поделаешь?.. Десять баллов!

— Что? — спросила Римма.

— Штормит, говорю. Поговорка такая.

— А! — сказала Римма.

15

Предпраздничный вечер 6 ноября. В комнате отдыха уютно. Новая радиола вещала праздничный концерт. Парни читали журналы, играли в шашки. Двое шашистов переговаривались:

— Сдаешься? Готовь белые тапочки.

— А это мы еще посмотрим!

— Сдавайся, слабак!

— Не рано ли?

— Давненько мы не брали шашек в руки.

Рогов сидел рядом с Риммой и помогал ей уточнять программу вечера, который они собирались провести в клубе.

Шлентов уехал к себе в деревню. Он звал с собой и Рогова с Моховым, но Васька промолчал, а матрос поблагодарил и отказался — нужно было помогать Римме.

Концерт кончился. Рогов подсел к радиоле и стал искать другую музыку.

Шурша валенками, в комнату отдыха вплыла комендантша. Она обвела всех грозным взглядом.