Три сестры

– О-о, Зигги, мне очень-очень жаль. – По лицу Ливи струятся слезы.

– Так или иначе, меня перебрасывали из лагеря в лагерь. Сначала во Фрайбург, затем в Вальденбург, где меня приставили к работе по изготовлению оптики для немецких субмарин, потом отправили в Гросс-Розен и, наконец, в Райхенбах.

– Ну тебя и помотало, – чуть улыбнувшись, говорит Ливи.

– Можно и так сказать. Меня освободили в Райхенбахе и отвезли обратно в Прагу, но в конечном счете я поехал домой в Моравию. – Зигги прихлебывает из высокого стакана кофе глясе, который перед ним только что поставила официантка. – Домой, ха! – Зигги фыркает. – В нашем доме жили немцы, и я выгнал их и…

– Постой, – прерывает его Ливи. – Ты их выгнал?

– Конечно. Они забрали наши жизни, и я не собирался отдавать им свой дом.

Глаза Зигги сверкают, и Ливи без труда представляет себе сильного, красивого мужчину, выгоняющего немцев из своего дома.

– Продолжай, – просит Ливи, прихлебывая кофе и жалея, что Зигги не было рядом с ними во Вранове, чтобы прогнать незваных гостей.

– Ну я вновь поселился в своем доме, и однажды раздался стук в дверь. На пороге стоял мой отец. Можешь поверить? Его вместе с двумя моими братьями увезли в Лодзь в Польше. Когда туда пришли русские, они сбежали и вступили в Чехословацкий легион. Мои братья остались в Праге, но в конечном итоге мы воссоединились.

– Зигги, спасибо, что рассказал свою историю.

Зигги со вздохом закрывает глаза и медленно качает головой:

– Войну я пережил относительно легко, Ливи. Разве ты не слушала? Я не страдал, как ты с сестрами. У меня даже нет номера на руке.

– Номер на… Зигги, о чем ты говоришь? Это не соревнование. Это жуткая история, и все наши истории одинаково ужасны.

– Просто я хочу сказать, тебе выпали гораздо более тяжелые страдания, чем мне. Ливи, я до сих пор вижу это в твоих глазах. Когда ты думаешь, что никто не смотрит, ты как будто исчезаешь.

– И ты тоже! – возражает Ливи. – Мы все исчезаем. Послушай, Зигги, у тебя есть отец и братья. У меня есть сестры. Давай воспользуемся нашим везением и будем ценить это. Думаешь, имеет значение, что тебе доставалось больше супа, чем мне? Или что у тебя было два одеяла вместо одного? Мы были узниками, нас безо всякой причины выдергивали из наших домов и убивали наших родных.

Зигги ставит свой стакан и берет Ливи за руку:

– Я живу с отцом в Ришоне и очень хочу, чтобы ты с ним познакомилась.

Ливи удивлена. Она встречается с Зигги уже несколько месяцев, но он никогда не упоминал об отце. Но в то же время она знает, что в Зигги нет ничего дурного, что эта часть его жизни настолько тесно переплетена с трагедией его прошлого, что, заговорив об одном, ему придется заговорить и о другом. Просто до сегодняшнего дня он не был готов.

– Мне бы хотелось с ним познакомиться, – стараясь скрыть напряжение, отвечает она.

Она тоже готова на время оторваться от их историй.

– Хорошо, потому что ему не терпится встретиться с красивой девушкой, о которой я ему рассказывал… – Зигги открывает рот, чтобы сказать что-то еще, но вместе этого пристально смотрит на Ливи.

– У меня что-то на подбородке? – спрашивает она.

– Просто это странное чувство, словно я видел тебя где-то раньше, Ливи. Оно сводит меня с ума.

– Ну, наверное, мы были на одном корабле и могли в какой-то момент привлечь внимание друг друга.

Ливи улыбается, радуясь, что Зигги не зациклен на прошлом, что они могут двигаться дальше, и… что-то щелкает у нее в подсознании, и она тоже пристально всматривается в Зигги.

Группа позеров в окружении восхищенных девиц.

– Ты Мальчик-Павлин! – с восторгом шепчет она.

– Я – кто? – У Зигги ошарашенный вид.

Ливи припоминает молодого человека, стоявшего в стороне, пока его приятели-авиаторы грелись в лучах внимания хорошеньких девушек.

– Так вас называла Магда. Не тебя именно, а компанию, с которой ты был на борту. Пилоты, авиатехники. Авиаторы.

Зигги молчит, а потом расплывается в широкой улыбке:

– Ну конечно! Ты та самая девушка, которая всегда казалась такой серьезной. И смотреть ни на кого из нас не хотела.

– Это неправда, Зигги. На тебя я взглянула по крайней мере раза два. – Ливи заливается краской.

Это совпадение восхищает ее. Она познакомилась с Зигги не по желанию сборщицы фруктов, с которой работала. Зигги действительно для нее родственная душа, а возможно, даже больше: ее судьба.

Они пьют кофе и съедают по пирожному. Ливи еще немного встревожена, хотя Зигги переключился: теперь он рассказывает смешные истории о товарищах по работе, делится своими инженерными амбициями и рассуждает о кафе, где подают лучший кофе глясе, словно совершенно позабыв, что несколько минут назад плакал об умершей матери.

* * *

Госпожа Вейцман встречает Ливи с широкой улыбкой:

– Мой муж вчера вернулся поздно и не имел возможности познакомиться с вами. Я подумала, что вы захотите зайти в его кабинет и поздороваться.

– Поздороваться с президентом Вейцманом? – переспрашивает Ливи слегка дрожащим голосом.