Три степени свободы (СИ)

Бора кричал, чтобы придать себе силы для каждого удара, чтобы вложить всю мощь, закаленную в мышцах, в кнут. Только это не помогало, ведь я все равно не слышал его вопли… С досадой мне пришлось отойти от окна.

Зачем Тилла сделал это? В чем причина такой невероятной странности?

И я бы понял, для чего он залез в постель, но его возбуждение… Неприкрытое и вызывающее. Настоящий зверь.

И неужели этот зверь…

Раздался стук в дверь, мешая мыслям, и в проеме показался Эллин:

— Господин, — промолвил он, входя и кланяясь.

Знал ли что-нибудь Эллин?

— Ты все сделал?

— Да господин, ваши покои теперь чисты. — Эллин поклонился еще раз, прежде чем уйти, а я вернулся к своим мыслям…

Неужели этот зверь…

Нет, я так и не додумал это страшную мысль, потому что она казалась совсем безумной. Безумной во всех смыслах, а доказательств у этой самой догадки было слишком мало.

*

Зверь в людской личине получал свое — я расплачивался за выходку.

Рука Бора была тяжелой, и делал свою работу он с явной, нескрываемой злостью. Но, вероятно, он даже не знал, в чем я провинился, никто еще тогда не знал, что именно я натворил.

Десять, одиннадцать, двенадцать… Удары сыпались на мою спину один за другим, но боли не было, была тоска. А еще была моя кровь, текущая по спине ручьями и пачкающая свистящий кнут.

— Да что с тобой не так, мразь?! — взревел Бора и пинком перевернул меня.

Спину защипало, грязь попала в свежие раны, и это было не очень хорошо.

— Я… — тяжелый глоток воздуха, — я просто зверь.

Глаза Бора расширились, и он стал бить сильнее, но криков и воплей из меня от так и не вытащил.

Я шел, покачиваясь, в конюшню, и я не смог одеть рубашку — слишком горело все тело.

— Черт побери! — не сдержался Ралли, когда увидел меня. — Как ты еще жив?!

Лошади принялись ржать в панике от запаха крови, кони топтали копытами и никак не могли успокоиться.

— За что господин так наказал тебя? Что ты сделал? — Ралли и правда еще не знал.

Я плюхнулся в сено и поморщился от очередного приступа болезненной тоски. Но это все равно стоило всего того, что произошло.

— Господин застал меня спящим в его постели.

Ралли хлопал глазами, не понимая, шучу я или нет, а потом закричал:

— Что?! Зачем ты спал там?! Господи, ты безумец!

— Успокойся, — одернул я его. — Я сделал это, потому что мне захотелось это сделать. Вот и все.

Наступила тишина, Ралли смотрел в деревянную стену и хлопал глазами. Даже лошади успокоились, не обращая больше внимание на пахнущую кровь.

— Знаешь, — начал он, — я люблю господина, все любят господина…

И он так и не закончил свою мысль. А мне так хотелось сказать ему, что да, все любят господина, но не так, как я. Но я проглотил слова, потому что звери никому не должны доверять.

========== Глава 9. Увидеть врага ==========

Тема разговоров с принца и Короля снова перешла на меня. Каждый считал своим долгом посмотреть на меня косо и злобно. Если бы мне было хоть какое-то дело до людей, то я бы сошел с ума. Но мне не было.

— У тебя останутся замечательные, омерзительные шрамы, Тилла, — губы господина кривились в отвращении. — Твое тело станет твоим уродством… если ты вообще выживешь. Раны могут начать гноиться, начнется заражение, и ты умрешь в муках — кажется, мысли об этом доставляли ему удовольствие, только они были напрасными.

Никакого заражения не произошло, более того — все зажило намного быстрее, чем это заживало бы у человека. А что еще невероятнее — у меня не осталось ни одного шрама.

— А теперь оденься, не хочу видеть этот ужас.

И я одел рубашку, грубая ткань которой задевала порванную кожу и приносила неприятные ощущения.

— Так зачем ты сделал это, зверь? — впервые спросил господин.

— Потому что я зверь, господин.

— Какое удобное оправдание, — он засмеялся, но смех был абсолютно искусственным.

Я знал, что он хотел спросить про мое возбуждение, которое казалось не к месту, но он не спрашивал отчего-то. Возможно, он понимал, что и на это я отвечу все тем же «Потому что я зверь, господин», это было действительно хорошее объяснение всему, что связано со мной.

У меня забрали серебряный ключ и всякую надежду на доверие господина. И в тот момент, только в тот момент, я пожалел о содеянном. Но скрывать свое обожание больше не было сил.

В тот день небо было черным и грозовым. Тучи — темные и массивные — висели над головой, и все было в ожидании не столько даже дождя, сколько ливня. И вскоре он наконец полил…

Слуги сидели в комнате и обсуждали меня, Ралли, как всегда, был в конюшне и успокаивал лошадей, когда гремел гром, а я слонялся по дому… Потому что с господином был Эллин.

Прятаться от ливня я не видел смысла, поэтому, когда пустые комнаты надоели, я вышел под струи воды, которые действительно лились с неба немилосердно.

Когда дождь доставал нас на болоте, все бежали в свои дома, а мы с Оло доходили до края леса и смотрели на мир без деревьев.