Три столетия реформ и революций в России

Однако задуманная реформа системы свелась преимущественно к административным реформам внутри системы. В 1810 г. был создан Государственный совет, в 1802 г. – министерства; в декабре 1801 г. обнародован указ, предоставлявший лицам всех свободных состояний приобретать недвижимое имущество (землю) без крестьян – так была нарушена дворянская монополия на приобретение земли, и это право предоставлено (не завоевано) купцам, мещанам, казенным крестьянам.

Однако разработанный закон о запрете покупать крестьян без земли не был подписан императором. Высшие сановники решительно отвергли указ, сочтя, что подобная «неосторожная мера» могла вывести из повиновения «простой народ, всегда жаждущий свободы» и «уничтожения прав помещичьих». Александр отступил и лишь запретил принимать в газету объявления о продаже людей (стали печатать «об отдаче людей в услужение»). Самодержавный государь был ограничен в своих действиях не только «удавкой», по выражению французской писательницы Ж. де Сталь, но и отношением российского помещичьего дворянства, а также бюрократии, без поддержки которых никакие законы не могли быть реализованы. В феврале 1803 г. был издан указ о «вольных хлебопашцах», позволявший помещикам освобождать своих крестьян с землею за выкуп. Результаты этого акта оказались ничтожными.

И в высочайшем манифесте об окончании Отечественной войны 1812 г., после перечисления льгот и милостей дворянству и купечеству, было сказано: «Крестьяне, верный наш народ, да получат мзду свою от Бога». Почему император не отменил тогда крепостное право? Да потому, что в проекте манифеста, подготовленном гуманным адмиралом А.С. Шишковым, содержалось восхваление патриархальных отношений помещиков с крестьянами: «Мы уверены, что забота наша об их благосостоянии предупредится попечением о них господ их. Существующая между ними на обоюдной пользе основанная, русским нравам и добродетелям свойственная связь… не оставляет в нас нималого сомнения, что, с одной стороны, помещики отеческою о них, яко о чадах своих, заботою, а с другой – они, яко усердные домочадцы, исполнением сыновних обязанностей и долга приведут себя в то счастливое состояние, в коем процветают добронравные и благополучные семейства». Император, искренне возмущенный демагогией крепостника, решился лишь вычеркнуть слова «на обоюдной пользе основанная». А сам Шишков впоследствии с сожалением писал, что у Александра I сложилось «несчастное предубеждение против крепостного в России права, против дворянства и против всего прежнего устройства и порядка». За Шишковым стояли десятки тысяч помещиков-душевладельцев, вполне довольных существующим «устройством и порядком».

Между тем экономическое положение страны после войны ухудшилось. Случаи произвола и жестокости помещиков переполняли чашу терпения крепостных, огромное число крестьян бежало от своих помещиков, превращаясь то в бродяг, то в разбойников; многие купцы обанкротились, фабрики вконец разорились. Купечество было разорено «подрядами, затяжкою в уплате денег казною, учетами и несправедливыми прижимками… Торговля уменьшилась на треть и перешла по большей части в руки иностранцев». «Ябедничество плодило дела, и масса народа, часто без вины, томилась многие годы в ужасных тюрьмах», которые «были в самом плохом состоянии и содействовали разврату, а не исправлению нравственности»; духовенство было «грубо, необразованно и развратно»; лихоимство судебных чиновников «дошло до неслыханной степени бесстыдства. Писаря заводили лошадей, повытчики получали деревни… Прибыльные места продавались по таксе и были обложены оброком». По выражению современника, «у нас нет закона, нет денег, нет торговли; у нас внутренние враги терзают государство; у нас тяжкие налоги и повсеместная бедность».

В то же время, писал император в своем указе от 2 января 1819 г. военному генерал-губернатору Петербурга графу С.К. Вязмитинову, «я узнаю, что полиция во время моих путешествий через места их ведомства воспрещает подавание прошений ко мне в собственные руки». После дозволения подачи прошений Александр I «отовсюду слышал ропот на правительство и правителей, им поставленных». Вероятно, он лично был добр и справедлив. В сентябре 1819 г. император отменил решение Новгородской уголовной палаты о судьбе 114 крестьян, повелев их освободить, а Новгородскую уголовную палату «за неправильное рассматривание сего дела оштрафовать чувствительною пенею в пользу человеколюбивых заведений». Но это было лишь одно из сотен дел, дошедших до суда, ведь большинство не доходило.

Император вознамерился начать «революцию сверху» с иного конца и постепенно. В ноябре 1815 г. он утвердил конституцию Царства Польского, видя это началом реформы политического строя во всей Российской империи. Тем не менее это не помешало министру народного просвещения графу А.К. Разумовскому сделать выговор попечителю Петербургского учебного округа графу С.С. Уварову за пропуск цензурой публикации в частном издании «Сын Отечества» информации о «польских делах».