Читаем Три Светланы полностью

Возле дома известной на всю округу знахарки толпились люди – почти одни женщины, пожилые и молодые, желавшие от тетки Марии лишь одного: узнать, жив ли их муж, сын, отец, брат? Когда подошла очередь Лизы, она сказала, как ее учила мать, что она – племянница Александры Дмитриевны. Тетка Мария повела ее из «приемной» в другую комнату – чтоб не мешали – и уделила Лизе намного больше внимания, чем обычно другим. Разложив потрепанные карты, она долго их изучала, потом собрала в колоду и вновь разложила, что-то приговаривая. Проделав эти действия с традиционным инструментом классического гадания, тетка Мария убрала карты в сторону, подсела поближе к Лизе и, взяв ее руки в свои, начала рассказывать.

Оказывается, много лет назад она гадала Александре Дмитриевне и предсказала достаточно точно ее судьбу. На Лизу это оказало чрезвычайно большое впечатление, и она с удвоенным вниманием слушала, что «сказали карты» предсказательнице.

Прежде всего она успокоила Лизу: муж жив, но слегка ранен. Не писал, потому что был в окружении. Это – что было. А теперь – что будет? На фронте долго не пробудет – переведут в другое место, далеко, очень хлопотное, и он будет им недоволен. Но зато там будете вместе. Родится еще один ребенок – мальчик. Потом муж изменится – счастья больше не будет! Лиза, радостная настоящим и убитая будущим, вернулась домой, рассказав матери только половину услышанного.

В августе 1942 года в город Пятигорск вошли немцы. До этого наши войска отошли от города, и он был предоставлен сам себе. Народ брал все, что лежало вокруг, конечно, в первую очередь продукты: с мясокомбината – мясо, сало, колбасы из холодильников и складов; с хлебокомбината – муку, соль, сахар; из магазинов – кому что нравилось. Мальчишки натаскали с кондитерской фабрики конфет на год вперед и обменивались друг с другом.

Первыми в город, почему-то не с западной, как ожидали, а с восточной стороны, обогнув возвышающуюся над городом гору Бештау, въехали велосипедисты-румыны, затем – мотоциклисты и только вслед за ними стали появляться грузовики с немецкими солдатами. Завершили въезд несколько легковых автомобилей с офицерами. Оккупанты начали расселяться. Наталья Дмитриевна после смерти мужа продала дом на Красной слободке и купила квартиру в старой части города – на Кабардинке. В квартиру в старинном двухэтажном доме с высокими потолками и окнами сразу же въехал офицер с адъютантом и шофером. Наталья Дмитриевна с сыном, дочерью и внуками переселилась в маленькую каморку. Началась новая, никогда не думанная жизнь под одной крышей с врагом.

В первые же дни немцы переписали всех евреев, дали сутки на сборы, позволив взять с собой по шестнадцать килограммов вещей, и увезли. Накануне соседи-евреи раздаривали свое имущество. Наталье Дмитриевне достался огромный сундук с красивыми замками, изготовленный еще в начале века в Америке. Он был как раз кстати: служил одновременно хранилищем вещей и кроватью в тесном помещении.

Немец-офицер говорил немного по-русски, показывал фотографии жены. Детей, видимо, у него не было. Когда приходили посылки из Германии, он угощал шоколадом. В первую очередь совсем маленькую Светлану. Она была очень хорошенькой с белыми кудряшками и красиво одетая – Лиза для нее особенно старалась. Еще ничего не понимающий ребенок позволял брать себя на руки, играть с ней. Чрезмерное внимание к Светлане настораживало. Опасения оправдались: однажды утром, когда офицер как обычно уехал в штаб, его шофер неожиданно возвратился назад и, увидев Наталью Дмитриевну, с трудом, помогая себе пальцами, объяснил, что его шеф уезжает в Германию и хочет взять с собой маленькую девочку. За несколько минут все быстро собрались, взяли самое необходимое, усадили Светлану в коляску и отправились к Александре Дмитриевне в Новопятигорск. Прошло некоторое время. Младший брат Лизы Юра, несмотря на категорический запрет матери, отправился в город, на квартиру, чтобы взять что-то забытое. Офицер уже уехал, но Юру окликнул кто-то из соседей, вызвав внимание оставшегося адъютанта. Юру арестовали и отправили в лагерь в Минеральные Воды. Уже позже Лиза узнала, что немцам было разрешено с территории оккупированных стран забирать маленьких детей, внешне похожих на арийцев.

В январе 1943 года началось наступление Красной Армии, и Кавминводы были освобождены. Перед отступлением немцы расстреляли почти всех арестованных, в том числе и брата Лизы. Наталья Дмитриевна, дочь и внуки вернулись на квартиру. Все продуктовые запасы кончились. Лизе приходилось ходить вместе с такими же нуждающимися женщинами по окрестным селам менять одежду на продукты, шить на месте, если была машинка, или принимать заказы и шить дома. Когда наступили холода, к проблеме питания добавилась проблема с дровами. Лиза вместе с малолетним Владимиром, вооружившись маленькими пилами, отправлялись к подножию горы Машук, собирали упавшие ветки, распиливали их на месте и вязанками приносили домой. Местный лесник часто приставал к женщинам. Защитить их, к сожалению, было некому.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза