Три Светланы

Вернувшись к концу 1943 года в Москву и встретив Новый год, Лиза сразу же определила старших детей Ольгу и Владимира в школу, а самую младшую трехлетнюю Светлану – в детский сад. Семен после праздников отправился в командировку в Среднюю Азию. Начальство вспомнило его раннюю службу в том регионе и лучшей кандидатуры не нашло. Через несколько недель он возвратился хмурым и уставшим. Лиза, привыкшая не задавать вопросов, касающихся службы, старалась отвлечь мужа семейными новостями и проблемами, планами на выходные дни, но Семен все более и более замыкался в себе. Неожиданно Лиза вспомнила тетку Марию из Новопятигорска, к которой в начале войны ходила гадать, и та предрекла, что переведут мужа в другое место, далеко, очень хлопотное, и будет он им недоволен.

Семена Илларионовича действительно переводили заместителем начальника областного управления НКВД в далекий среднеазиатский округ. Но на самом деле Молотову нужен был свой человек в местах депортации, чтобы быть в курсе реального положения дел в этом вопросе, а не слепо доверять официальным докладным местных начальников. Кроме того, у Семена было тайное задание министра иностранных дел. Через Международный Красный Крест и дипломатические каналы к нему поступали запросы от зарубежных родственников депортированных немцев, а также попавших в советский плен немецких военнослужащих, в основном, высших офицеров, в которых они высказывали готовность оказать материальную помощь своим несчастным соотечественникам. Семену следовало негласно выявить судьбу целого ряда немецких спецпереселенцев и военнопленных и возможности изменить их участь.

Смены столичной службы в парадных коридорах власти на затерянный в казахстанских степях гарнизон Семен не пугался – за прошедшие годы, во времена «покосов и чисток», за первые месяцы войны ему пришлось многое пережить и он радовался каждому дню, в котором оставался живым. Сейчас его беспокоил тот огромный контингент людей, который прибывал в вверенный ему регион и который необходимо было принять, разместить, обеспечить работой и всем необходимым для жизни. Но не только житейские проблемы прибывающих составляли его заботу. По роду службы Семену следовало обеспечить надежную охрану почти полумиллионного людского пополнения, среди которого многие были готовы бежать при каждом удобном случае. Посланный в командировку для принятия полномочий и проверки готовности местных властей к переселению народа, Семен с первых же дней своего пребывания установил, что в большинстве мест к принятию спецпереселенцев абсолютно не готовы. Об этом он сразу же по приезде доложил Молотову. Вячеслава Михайловича это известие нисколько не удивило. Напротив, он был доволен, что получил правдивую информацию.

Лизу очень огорчило, что Семен вновь и надолго покидает дом, хотя в душе была уже готова к сообщению мужа. Она, правда, робко попробовала предложить поехать всем вместе к новому месту службы, на что Семен категорически заявил, что это было бы глупо отправляться в еще неустроенное место, к тому же в холодное время года. Кроме того, пришлось бы отрывать детей от школы. Договорились, что они приедут к Семену на летние каникулы.

Последующие сообщения Семена Илларионовича из Казахстана только сгущали темные краски реальной действительности, которую представлял себе Молотов, являвшийся заместителем Председателя Государственного Комитета Обороны (ГКО), подписавшего Постановление ГКО от 31 января 1944 года, в котором перечислены мероприятия по организации перевозки спецпереселенцев с Северного Кавказа в Казахскую и Киргизскую ССР. В докладных Лаврентия Берии, который лично руководил операцией «Чечевица» по депортации чечено-ингушского народа, картина была в более радужных красках.