Три цвета счастья

Естественно, Иван пригласил ее на прогулку, потом в кафе, потом в ресторан. Ухаживания шли по накатанной схеме, и Кэтрин принимала их с удовольствием. Русские корни все-таки сказывались, она не твердила постоянно о правах женщин, не дергалась, если Иван открывал ей дверь или подавал куртку. С Кэтрин явно было проще, чем с теми американками, с которыми Иван уже успел свести знакомство.

Он ухаживал за ней долго, вдумчиво и красиво. Иван всегда считал, что если случится в его жизни настоящая любовная история, то о ней потом нужно вспоминать с удовольствием, как о хорошем кино. Эдакая жизненная классика, которую тянет иногда пересмотреть, чтобы вновь вспомнить забытые ощущения… Он носил Кэтрин оригинальные букеты, дарил ей журавликов-оригами, сложенных собственными руками во время работы в Гугле, и возил в романтические поездки на побережье. Кэтрин познакомила его с родителями. Те кандидатуру Ивана сдержанно одобрили, и через полгода Райковский сделал Кэтрин предложение, которое она благосклонно приняла. В тот момент Иван ее устраивал.

Он снял хороший дом в Сан-Диего. Его доходы были несоизмеримо выше доходов Кэтрин, получавшей в своем театре не так уж много денег, и с ним было удобно. Богатые родители, заимев состоятельного зятя, в еврейской манере урезали любимой дочке содержание. Иван постарался сделать так, чтобы жена ни в чем не нуждалась. А мечты – мечты можно осуществлять, будучи и замужней дамой.

Забеременела Кэтрин случайно и обнаружила это слишком поздно для того, чтобы делать аборт. Сначала у нее случилась истерика, жена полагала, что это поставит крест на ее актерской карьере. Иван сумел убедить ее: ни на чьей актерской карьере ребенок окончательно и бесповоротно сразу крест не ставил.

– Послушай, – уговаривал супругу Иван, – ну никакой же трагедии не произошло, ты любишь меня, я люблю тебя, мы хотели детей…

– Да, хотели, – рыдала Кэтрин, – но когда-нибудь потом, в отдаленной перспективе, а теперь что?

– А теперь что? Теперь мы стоим перед фактом, – пожал плечами Райковский, – и этот факт называется ребенок. Давай просто смиримся с этим. – Ему самому не требовалось ни с чем мириться, он был безумно рад, что у него появится ребенок от любимой женщины, но, увидев, как убивается Кэтрин, решил ее немножко поддержать. – Послушай, ты ведь уже свела некоторые знакомства. После рождения ребенка ты можешь через пару-тройку месяцев снова работать. Я знаю, насколько это для тебя важно. Мы наймем няню. Я помогу тебе.

– Хорошо. – Кэтрин утерла заплаканные глаза. – Ладно, я ведь… я ведь тоже его хочу… или ее. А как мы назовем?..

Иван уверился, что все идет нормально. Кэтрин не показывала больше никаких признаков расстройства или депрессии. Беременность протекала легко, и спустя положенное время родилась Ева. Оба родителя ворковали над нею, как голубки, и поэтому для Ивана стало полнейшей неожиданностью то, что произошло потом.

Он помнил о прекрасном намерении запомнить свою историю любви, идеальную историю любви, и тот вечер он точно запомнил навсегда. Иван и хотел бы выкинуть его из памяти, однако иногда этот вечер просто снился ему во всех подробностях.

Тогда Кэтрин уходила куда-то и вернулась домой непривычно возбужденной. Иван сидел с маленькой Евой, к которой не смогла сегодня прийти няня. В Гугле был довольно свободный график, и выпросить денек работы дома не составляло особых сложностей. Иван вместе с дочкой валялся на полу в гостиной, наблюдая, как Ева забавно сжимает и разжимает кулачки, и рассказывая ей какую-то байку, вычитанную в Интернете. Он, конечно, осознавал, что ребенок не понимает всех приколов, однако ему просто нравилось с Евой говорить. Иван уже мечтал о том времени, когда дочка сможет ему отвечать.

Кэтрин влетела в гостиную возбужденная, раскрасневшаяся, с блестящими глазами, бросила на столик сумочку так, что зазвенели стоявшие там стаканы, и выкрикнула:

– Меня берут!

– Куда тебя берут? – Иван поднялся с ковра. Ева все так же лежала на спинке, размахивая руками и сосредоточенно изучая игрушку, зажатую в одном из кулачков. – Где ты была, Кэтрин?

– Я была на собеседовании. – Она покрутилась вокруг своей оси, и широкая юбка взметнулась колоколом. – Меня берут! Иван, понимаешь, меня берут на роль!

– На какую роль? В твоем театре? – уточнил Райковский.

– Нет, конечно же нет. Господи. – Она брезгливо поморщилась. – С театром покончено, ты же знаешь.

– Ты вроде просто взяла там отпуск.

– Да нет, нет. Ну зачем я им после такого перерыва! Нет, я рассылала резюме. И сейчас один продюсер был в Сан-Диего, и меня пригласили на прослушивание. Мы можем поехать в Лос-Анджелес, Айвен! Я буду играть в настоящем театре, в нормальном!

– Подожди, подожди! Ты ходила на прослушивание и ничего не сказала об этом мне? – Иван был действительно удивлен. – Почему?

– Как будто ты не знаешь! – вздохнула Кэтрин. – Ты начал бы нудить и уговаривать меня, что здесь жизнь хороша, а так – это уже свершившийся факт. Ну что? Как тебе перспектива? Лос-Анджелес – отличное местечко!