Три закона. Закон первый – Выживание

Стоп-стоп, может быть, он имел в виду нечто другое? Может, он хотел наделать мне комплиментов, чтобы разойтись на положительной ноте и избежать суда? Не верится, что в этом рейде обо мне могло сложиться настолько хорошее впечатление, чтобы… А-а-а!.. Так, может, оно и не сложилось? Может, дело в любви публики ко мне? Он ведь постоянно об этом говорит! Да и разве он, всесильный Гер Мичлав может взять и провалить такой нашумевший эксперимент? Но всё же, надеюсь, я его просто неправильно поняла и зря испугалась.

Очень хотелось позвонить родителям, но всё-таки опять решила этого не делать. Во-первых, боялась услышать их мнение обо всём. Во-вторых, они мне тоже не звонили, хотя Мичлав им просигналил, что рейд окончен…

Друзьям тоже не писала. Любовалась городом из окна. А когда пришла пора собираться на выход, с трепетом распаковала приобретённые вчера вещи.

Итак, я решила не меняться кардинально. К женской одежде мне ещё предстоит привыкать, так что пока выбрала нечто нейтральное — узкие брюки и свободную рубашку, которая несколько скрывала меняющиеся формы тела. И да, бельё тоже пришлось купить, а что теперь делать!

Так странно, вот оделась и… непонятные ощущения нахлынули вновь — так же, как вчера, в магазине. Я ведь теперь вовсе иной человек… Уже сейчас совершенно ясно видно, что я — девушка. Даже в попытке одеться в стиле агена — всё равно понятно! Теперь жизнь пойдёт иначе… Появится какое-то определённое поведение, какие-то определённые вещи и чувства. Всё будет определено.

Бррр! Расчесаться не забудь…

Устройство мигнуло сообщением — меня уже ждали. Напоследок взглянув в зеркало и почти не узнав себя, я поспешила вниз. На последних ступеньках перед холлом отеля пришлось затормозить. Мичлав воззрился на меня, я — на него.

В белой рубашке плечи его казались попросту необъятными. Ботинки сверкают. Вольный вид никуда не ушёл, выражаясь в расстёгнутом вороте. В простоте он мне не уступал, так что на фото будем смотреться гармонично…

Очнувшись, я поскорее продемонстрировала готовность ехать. Спрятав руки в карманы, Мичлав какое-то время продолжал меня анатомировать. Сложно было понять, что думает охотник, видя своего помощника не в пижаме и не в грязной рабочей форме.

— Что ж, пойдёт, — было сказано в итоге. — Ну, малышка? Поехали?

И он открыл передо мной дверь. Снаружи нас ждал уже порядочно нагревшийся на солнце квадроцикл.

— Они предлагали подкатить за нами машину, но не-ет! Явимся сами.

Начальник оседлал транспорт и, подождав, пока я неловко пристроюсь за его спиной, врубил зажигание.

Путь лежал к главному парку города — мероприятие должно было пройти на открытом воздухе. Люди нас видели! Точнее, наверное, замечали именно его мощную фигуру. Они махали и кричали вслед! Узнавание подстерегало практически на каждом углу дороги, и вскоре стало ясно почему — на трансляторах и щитах то и дело выскакивала наша фотография! Сделанная в первый день приезда, у Филиала квазиантропологии — а под ней значилась информация о времени проведения официального подведения итогов операции. Сперва я смутилась. Но люди действительно были рады нас видеть, они выкрикивали какие-то подбадривающие местные речёвки и что-то по поводу нашей крутости и жара. И впервые меня кольнул шприц удовольствия от такого внимания.

Впечатляющий тропический парк сегодня был закрыт для посещения. Мы подъехали к самому входу, остановились в пышной тени пальм, и там нас встретил уже знакомый, ко всему индифферентный, помощник Наместника.

— Кажется, все уже собрались, — неуверенно заметила я, вглядываясь в заполненную людьми чащу парка.

— Конечно, мы последние, — вырубая мотор, Мичлав сошёл на землю более приличным способом, а не как обычно — пронеся ногу над рулём.

— Почему последние?

— Начальники всё уже обсудили с заказчиками, нам незачем было при этом присутствовать. Строгая беспристрастная оценка нашего участия не требует. Мы с тобой появляемся позже и становимся либо виновниками торжества либо виновниками здоровенной неустойки Ассоциации, — он хохотнул.

— Но ведь вроде так не должно быть — всё ведь в порядке? — у меня живот сводило от страха.

Снисхождение, которым он молча ответил, обезболило нервную систему.

— Ну, малыш, кончай трястись, держись справа и рта не открывай, если не спрашивают, — он скорректировал мою позицию рядом с собой, отодвинув примерно на четверть шага назад, на место, положенное ученику. — Ясно?

— Да-да, я всё помню.

— Вот и умница. Расслабься только.

Однако половина волнения благополучно испарилась, едва только нога Мичлава переступила черту собравшейся компании. Люди — местные промышленники, чиновники, пресса, представители самых разных организаций и обществ в элегантных летних костюмах — взорвались аплодисментами. Я плелась за неспешащим по своей природе Мичлавом, стараясь держать плечи прямыми. Наставник кривовато улыбался, скупо кивая непонятно кому из толпы, сквозь которую мы шли. Жутко хотелось рвануть обратно в лес. Но внушительная фигура охотника, за чьим плечом я так удачно притаилась, заставляла надеяться на положительный итог мероприятия.