Три женщины

Первый вечер в Сэдж-Харбор прошел как в тумане. Все много пили. В баре Слоун наткнулась на знакомых. Эта пара всегда была склонна к флирту, причем и мужчина, и женщина. Этот вечер не был исключением. Слоун не могла вспомнить, кто из них был больше рад ее видеть. И она ответила на флирт. А потом все вернулись в свои комнаты.

Утром Слоун позвонила Ричарду, чтобы рассказать про вчерашний вечер. Она представляла, как он расхаживает по кухне, возится со специями, разделывает большого лобстера, извлекая мясо из-под твердого панциря. Ей всегда нравились запахи на кухне их ресторана.

Ричард велел ей пойти к той паре. Ранним утром солнце светило просто ослепительно. Слоун была в приподнятом настроении, но не совсем. Она чувствовала себя стройной и красивой. Порой этого бывает достаточно для секса. Она отправила знакомым сообщение. Они ответили: «Приходи». И прислали ей номер своей комнаты.

Подруги, с которыми Слоун приехала отдыхать, курили на улице. Кто-то отправился на велосипедную прогулку. Слоун еще не сняла пижаму, но надела кроссовки. Голова у нее все еще побаливала со вчерашнего. В прохладном вестибюле отеля она, в пижаме и кроссовках, почувствовала себя глупо. Не самый убедительный наряд. Она быстро поднялась по лестнице, чтобы не встретить подруг. Подойдя к двери знакомых, она огляделась по сторонам и постучала.

Если Ричард не участвовал, то Слоун отправляла ему сообщения, а иногда записывала все на телефон, чтобы позже вместе с ним посмотреть запись.

В те моменты, когда она спала с чужими людьми, Слоун чувствовала поразительную ясность мысли. Все негативные стороны ее жизни отступали. Исчезали женщины типа ее золовки, из-за которых она начинала считать себя дурной. Исчезали все проблемы ресторана. Она забывала о деньгах. Все неприятное уходило куда-то прочь.

Тем летом Слоун прочла трилогию «Пятьдесят оттенков», и в душе ее что-то щелкнуло. Ей казалось, что она всю жизнь прожила полуслепой и вдруг надела очки. Конечно, говорить так было глупо. Словно она – первокурсница, которая в выходные прочла Ницше и почувствовала, что теперь понимает мир. Кроме того, тут не Ницше, а нечто вроде мягкого порно.

Героиня книги подписывает контракт с сексуальным доминантом, который к тому же оказался богатым, властным и красивым предпринимателем. Девушка полностью ему покорилась. Она позволяла ему пороть себя, сковывать руки наручниками и вводить шарики в вагину. Прочитав эти книги, женщины по всей стране кинулись в магазины кожаных изделий и принялись покупать хлыстики, чтобы держать их в спальне. Эти книги заставляли других женщин чувствовать себя смелыми и дикими. Слоун же почувствовала себя нормальной. Книги сделали ее жизнь нормальной. Даже романтической. Раньше Слоун не понимала своего места в этом мире. Кто она? Кем стала? Кем не стала? Люди появлялись в ее жизни и исчезали из нее, но при этом оставались самими собой. Они точно знали, кто они такие, даже если менялись с течением времени. В Ньюпорте Слоун окружали женщины в яркой летней одежде, люди из красивых летних домов. Знаменитости и президенты приходили в ее ресторан, ели блюда, приготовленные ее мужем, развлекались в баре и флиртовали с теми, кто не был их женами и мужьями. Но потом все они возвращались домой, к своей рутине, к своим гетеронормативным, моногамным отношениям. Книги же и сенсационность их публикации превратили жизнь Слоун в нечто волшебное. «Я живу классной жизнью, – думала она, – и это моя роль, и все нормально».

В свое время она взяла под полный контроль процесс питания. Теперь же и ее личная история оказалась под полным контролем. Если раньше она просто подстраивалась под желание мужа, не ощущая его своим, то теперь взглянула на эту ситуацию под другим углом. Слоун чувствовала, что жаждет большего, чего-то такого, чего она не делала раньше. В самом начале, когда Ричард впервые сказал, что она могла бы заниматься сексом с другими мужчинами и рассказывать ему об этом, подобная идея показалась ей странной. Ей не всегда нравились те, кого он для нее выбирал. Но сама идея стать иной в сексуальном плане ей нравилась. Никогда еще она не предлагала ничего сама – инициатором всегда был Ричард. Но сейчас все изменилось.

Своей лучшей подруге еще со школы, Ингрид, Слоун призналась, что она – сабмиссив, то есть партнер, выполняющий приказы другого. Она рассказала ей это, когда они отдыхали на Файр-Айленд, у южного берега Лонг-Айленда. Они надели широкополые соломенные шляпы и отправились гулять по пляжу. Ноги их утопали в песке, ветер трепал длинные волосы.

Слоун рассказала, что книги помогли ей освободиться – точно так же, как в свое время она освободилась от пищевого расстройства. Она ела тушеных моллюсков. Она поливала их маслом. Некоторые воспринимают это как должное. Мы всегда воспринимаем как должное нечто такое, чего жаждут другие.