Три золотых пророчества

Заяц молча моргал, глядя на меня из-под нависающих бровей и слегка приподняв висячие уши.

– Это потому что Нана уехала? – допытывалась я. – Или тебе так сильно не нравится миссис Сильвертон?

– Не тебе одному, приятель, – пробормотал Ной, но я не отвела глаз от пса.

Мне вдруг показалось, что Заяц пытается нам что-то сказать – или мне просто очень хотелось, чтобы так было. Но впервые со дня нашей с ним встречи я даже приблизительно не представляла, как истолковать его взгляд.

Глава 12 Худший торт на свете

Слухи об «агрессивном поведении» Зайца распространились очень быстро. Мы с Ноем этого не заметили, потому что искали Дай-Дай и полдня тщетно бродили по холмам. Однако когда мы ближе к вечеру вышли на центральную площадь, то заметили, что за каждым нашим шагом следят.

Заяц вёл себя как обычно. Он плёлся рядом с нами, повесив уши, и выглядел, может, немного и недовольным жизнью, но в остальном совершенно безобидным. Однако жители острова, похоже, думали иначе. Даже издалека мы заметили, как несколько человек возбуждённо перешёптывались возле «Грэхам Инн».

Когда мы подошли ближе, шёпот стих.

– Всем привет, – поздоровалась я.

В ответ прозвучали восклицания вроде «Хм!», «Угу!» и «Тсс!», которые даже при большом желании с ответным приветствием не спутаешь.

– Как приятно вас всех здесь встретить, – исключительно любезно сказал Ной. – Уверен, что и вы нам рады, ведь так?

На нас никто даже не взглянул. Все уставились на Зайца, невинно почёсывающего за ухом.

Покачав головами, мы пошли дальше, к булочной, но не успели сделать и нескольких шагов, как кто-то похлопал меня сзади по плечу. Повернувшись, я увидела миссис Томпсон, смущённо накручивающую на палец светлый локон.

– Видите ли, – сказала она, – у меня к вам вопрос: вы хорошо присматриваете за животными? Мне бы не хотелось забирать кролика домой раньше времени. Ведь простая клиника теперь стала Институтом, а доктор Сильвертон такой замечательный врач. Но, если честно, мне как-то не по себе.

– И не без причины! – Внезапно рядом со старушкой появилась болтушка Тильда. – Вы видели его острые зубы? – прошептала она. – Секунда, один укус… больше и говорить не о чем.

И тогда меня прорвало.

– Люди, это полная чушь! – громко крикнула я, чтобы меня услышали островитяне у гостиницы. – Вы давно знаете Зайца и наверняка понимаете, что он и мухи не обидит!

Чтобы подтвердить сказанное я почесала псу спину в надежде, что он хотя бы вильнёт хвостом. Однако Заяц не обратил на меня никакого внимания, а вместо этого склонил набок лохматую голову, воззрился на мистера Мёрфи и принюхался, будто спрашивая: «Ну, малыш, как делишки?»

Мистер Мёрфи, по-видимому, принял дружеский интерес за угрозу. Мопс отчаянно заскулил, явно призывая на помощь.

– Вот – все видели?! – ахнула Тильда. – Мой крошка Мёрф очень чувствительный, и если он так реагирует на собак, значит… значит… – От ужаса у неё перехватило горло, и она только беззвучно открывала и закрывала рот, пока миссис Томпсон не взяла её под руку. Не удостоив нас и взглядом, женщины вместе с мопсом отправились в «Грэхам Инн» и пропали в судачащей толпе.

Стиснув зубы и кипя от гнева, я смотрела им вслед. Почему островитяне так напуганы? Заяц всего лишь пару раз похулиганил, но он не кровожадный зверь! Жаль, что Нана далеко – ей бы Тильда и остальные поверили.

– Пойдём, – сказал Ной, подталкивая меня локтем, – купим сладостей для лепреконов и перекусим.

Есть мне не хотелось, но если мой гнев и можно притушить, то лучше всего для этого подходит фирменный пирог Кэтлин. К тому же её добрая улыбка и нежные ароматы пекарни всегда поднимают мне настроение.

Однако ничего не вышло.

Едва переступив порог, я почувствовала: что-то изменилось. Пахло совсем не так, как прежде – то есть вовсе не какао, ванильным сахаром и сливками, незаменимыми ингредиентами воскресного пирога.

Кэтлин как обычно стояла за прилавком, но не улыбалась. Когда звякнул дверной колокольчик, она нервно выпрямилась и кивнула:

– А, это вы. Заходите, дорогие мои. – И принялась судорожно тереть тряпочкой прилавок, хотя на нём не было ни крошки. Впрочем, ничего съедобного вообще не было видно.

– Неужели пирога не осталось?! – спросил Ной с таким ужасом, как если бы хотел сказать: «Неужели сейчас наступит конец света?!»

– Всё есть! – ответила Кэтлин. – В холодильнике. Тёплые продукты – это питательная среда для микробов.

Мы с Ноем одновременно разинули рты.

В булочной Кэтлин прилавок всегда ломился от вкуснейшей выпечки. Даже думать о микробах здесь казалось безумием.

Кэтлин открыла холодильник и достала с верхней полки нечто напоминавшее поросший мхом кирпич.

– Что это?! – одновременно выдохнули мы с Ноем.

Кэтлин аккуратно поставила это перед нами.

– Воздушный торт с обезжиренным сливочным сыром, коричневым рисом и подсластителем, – объявила она, – без пшеничной муки и без сахара. Украшен зелёным виноградом, разумеется с косточками. Очень полезный. – Произнося эту речь, Кэтлин отрезала два ломтика от слегка покачивающегося торта и положила их на разрисованные цветами тарелки.