Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга первая

в начале мая мы с Н. Б. пытались продолжить наш, так сказать юбилейный, диалог длиною в год. Н. Б. задала мне ряд вопросов в развитие темы символизации, ответ на которые потребовал от меня значительно большего времени, чем можно было позволить себе в устном разговоре. Поэтому по согласованию с Н. Б. я решил превратить этот ответ в наше традиционное триаложное письмо, над которым можно спокойно поработать в тиши кабинета. К этому превращению подталкивало и то, что пришедшие мне в голову идеи были в какой-то мере навеяны и последними письмами Вл. Вл. и Н. Б. Так что устный ответ в неспешной беседе превращается в еще более медленные размышления на заданную тему.

Вот вопросы Н. Б.:

В любом ли художественном образе содержится символическое ядро? Всякий ли творческий процесс завершается созданием символа? Различаете ли Вы символизацию как процесс и как результат художественного творчества?

На что я начал отвечать следующим образом.

Кажется, вопросы символизации, символа, образа в искусстве серьезно зацепили нас, если мы постоянно вот уже на протяжении достаточно длительного времени обращаемся к ним и они все еще остаются вопросами, т. е. не получают удовлетворительного ответа. Попробуем еще раз поразмышлять на эти темы и, уже не давая, может быть, четких дефиниций — они не раз мною давались и все-таки чем-то не удовлетворяют ищущее сознание, — описательно прояснить проблему, насколько она вообще может быть прояснена.

Когда французские символисты, а вслед за ними и русские утверждают, что все искусство символично, что они имеют в виду? Этот вопрос мне стоило бы задать Вам, но попытаюсь ответить сам, а Вы меня поправите, если я ошибусь. Мне представляется, что они очень точно уловили сущность искусства: изображать нечто невидимое, незримое, выражать исключительно средствами искусства, его языком то, что другими способами не передается, не выражается. Понятиями символ, символическое в подходе к искусству они пытались перенести акцент с того, что изображать, на то, как изображать, ибо именно в этом как и усматривали главный смысл искусства, его символический смысл. Стремились показать, что главным в искусстве является не его миметическая функция (даже в миметическом по форме искусстве, которым фактически всегда и было изобразительное искусство с древнейших времен), но символическая. Они были убеждены — а я вместе с ними и сегодня, — что, изображая пейзаж, портрет, мифологическое действо или историческое событие, художник системой чисто изобразительно-выразительных средств может показать и нечто большее, чем собственно видимая сторона изображаемой действительности. Он может показать свое отношение к ней, выразить комплекс своих переживаний и эмоциональных состояний, возникших в связи с ней, и заразить им (знаменитая их суггестия) зрителя, читателя. Более того, символисты были убеждены, что художник своим духовным видением проникает в самую сущность изображаемого предмета или явления и умеет все теми же художественными средствами выразить ее в своем произведении. А некоторые из них, особенно мистико-религиозной ориентации, были убеждены, что выдающийся и духовно одаренный художник может проникать и вообще за сами феномены, к метафизической реальности иных планов бытия, в духовные сферы Универсума и, возвращаясь оттуда (нисходя опять в мир, по выражению Вяч. Иванова), запечатлеть воспринятое там в своем искусстве. И весь этот спектр передачи в произведении искусства невидимого самых разных уровней символисты и обозначили формулой: все искусство символично.

И они были совершенно правы. Если не все, о чем мы уже говорили и в нашей беседе, то большая часть произведений высокого искусства именно в этом смысле (т. е. во всех указанных здесь смыслах) — символично. Оно передает с помощью чисто художественных средств (например, цветовых отношений, формы, композиции, линеарной графики в изобразительных искусствах) в миметических, изоморфных изображениях нечто, существенно превышающее этот миметизм, или изоморфизм, т. е. простую передачу видимых форм действительности. Символизирует то, что фактически не заключено в самой визуально воспринимаемой форме изображенного предмета или события. Именно в этом смысле и можно говорить о символизации как о характерной особенности всего искусства, и более того — как о показателе художественности произведения искусства.