Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга вторая

Хотя после посещения этой выставки, отважно предпринятого для отчета своим собеседникам, могу сказать, что определенный — «апокалиптический» — интерес для специалистов по смерти искусства работы Тестино представляют, хотя допустимым местом для их экспонирования был бы Музей современного искусства «Гамбургский вокзал» или Музей фотографии, но никак не Картинная галерея и размещенная в ней Библиотека по искусству (Kunstbibliothek), являющаяся официальным устроителем выставки (и, кажется, не без поддержки щедрых спонсоров). Попутно замечу, что рекламный плакат дает несколько одностороннее представление о ее характере. Организаторы выбрали наиболее эротичный (точнее, порнографический) образ, так сказать, вырванный из экспозиционного контекста, возможно, надеясь привлечь этим шедевром любострастных посетителей (подобная тенденция, к сожалению, становится приоритетной в музейной практике, ведущей к превращению храмов муз в места общедоступных развлечений).

Выставка, размещенная в двух погруженных в полутьму залах, производит, скорее, «аскетическое» впечатление. На черных стенах развешаны крупноформатные (до двух и более метров) фотографии, подсвеченные изнутри (так обычно в музеях экспонируются средневековые витражи). Вообще весь выставочный интерьер, возможно, без умысла, пародирует принципы сакральной эстетики, будучи своего рода криптообразной часовней. Умысла нет, пародийность вытекает из самого существа дела. Представлены работы, образы которых явно имеют «анагогический» характер, обладая силой возводить эмпирическое сознание реципиентов из тускло повседневной действительности в мир призрачных «архетипов».

Выставочные плакаты перед входом в берлинскую Картинную галерею. Лето 2015 г.

Плакат выставки Марио Тестино.

Лето 2015 г.

Картинная галерея.

Берлин

Плакат выставки Герхарда Альтенбурга.

Лето 2015 г.

Картинная галерея.

Берлин

Дело в том, что творец сих произведений Марио Тестино, перуанец по месту рождения (30.10.1954, Лима), лондонец по месту проживания, космополит по долгу службы, сам вырос и профессионально сложился как Modefotograf, имея дело по преимуществу с искусственным миром живых манекенов. Приняв посвящение, он вошел в общину, успешно вышедшую из «мира сего» в мир подприроды (Unternatur) и живущую по своим — далеким от естественной человеческой жизни — орденским законам и обычаям. При всей отрешенности от повседневности ритуальные показы мод привлекают паломников, жаждущих созерцательно приобщиться к иному миру. Воспитавшись в такой среде и став одним из ведущих мастеров, работающих на престижные журналы мод «Vogue» и «Vanity Fair», сопровождая принцессу Диану и знаменитых поп-певиц, Тестино применил принципы «монастырской» эстетики в своем творчестве, создав галерею образов, обладающих суггестивной силой. Благодаря изощренным технологиям фотограф добивается очень странного эффекта: с одной стороны, его образы наделены предельной натуралистичностью, хотя, с другой — эта повышенная материальность и красочность явно носит призрачный характер. В известном смысле можно сказать, что Тестино является одним из продвинутых певцов постчеловечества, обитающего в роскошных пределах интегральной суперинсталляции. Некогда Бердяев писал о разрушении и разложении человеческого образа в искусстве XX века, примером чего ему служила живопись Пикассо. Но представим и другой вариант, когда утрата человеческого образа происходит не в результате внешнего разложения, а путем его сверхматериализации. Получается своего рода сюрреализм с обратным знаком. Входишь не в мир сновидений, а чувствуешь, что тебя еще глубже погружают в материю и отождествляют с ней: до полной потери своей души.

Теперь взгляните на третью фотку. Это плакат выставки, по своему характеру диаметрально противоположной Тестино. Не думаю, что кто-то сознательно намеревался создать такой выразительный и симпоматический контраст между двумя эстетическими полюсами. Например, повод для выставки Альтенбурга совершенно случайный: удачное приобретение Гравюрным кабинетом (Kupferstichkabinett) коллекции графики этого мастера из собрания Рольфа Вальтера (Rolf Walter). Открыты выставки в разные сроки и в разные сроки будут закрыты, но некоторое время они пребывают вместе под одной крышей и вступают в молчаливый диалог между собой. Реципиент прислушивается к их репликам и полагает начало триалогу. Если творчество Тестино является ярким манифестом художественной экстравертированности вплоть до растворения себя в иллюзорном мире, то работы Герхарда Альтенбурга (Gerhard Altenbourg) (1926–1989) — символ стопроцентной интровертированности, когда художник извлекает свои образы из погружения в собственный внутренний мир. Реципиент же мечется между двумя собеседниками, тщетно пытаясь обрести душевное равновесие. В конце концов, махнув рукой на спорщиков, он мрачно удаляется в музейную кафетерию, где и обретает искомый покой за чашечкой двойного espresso.