Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга вторая

Радует пока только небольшая выставка графики сюрреалистов из частных русских собраний в отделе личных коллекций ГМИИ. В Третьяковке (на Крымском), правда, открыта большая ретроспектива Головина. Думаю, она тоже может порадовать, но на ней еще не был. А вот сюрреалистов посмотрел с большим удовольствием. Там мелкие вещи всех крупных и известных нам мастеров. Как-то ухитрились набрать их уже наши новые русские коллекционеры. Это, конечно, значительно камернее, чем год назад виденное собрание Шарф-Герштенберга в Берлине, но вызвало близкие ассоциации и какую-то ностальгическую очередную вспышку потребности поговорить в нашем кругу о сюрреализме. Мы неоднократно приближались к этой теме, особенно ясно она высветилась в последние годы, когда мы все всерьез занялись символизмом, символизацией, мифологией, духом символизма. А он ведь как-то совершенно органично перетекает в дух сюрреализма. И мне кажется, что эта тема могла бы дать новый импульс нашим почти совсем уже затухшим беседам. Понятно, что я не собираюсь никому ничего навязывать. Более того, я и сам не уверен, что смогу что-то путное сказать на эту тему, хотя в свое время, как вы знаете, серьезно занимался сюрреализмом и написал ряд статей для нашего Лексикона нонклассики. Между тем чувствую, что что-то сущностное осталось еще не прописанным. Хотелось бы обдумать и обсудить это удивительное явление в искусстве на новом уровне. Феномен стоит того. Думаю, никто из вас не будет отрицать сего. Правда, настало ли время для такого разговора?..

Ну, это так. А главное, я хочу всем пожелать прекрасного настроения в эти весенние дни и новых радостей на путях духовно-эстетического опыта. Буду рад получить весточки от вас, дорогие друзья, любого содержания, на любую тему и вообще без всякой темы.

Ваш триаложный собрат В. Б.

Разговор Одиннадцатый О многомерности эстетического опыта

Макс Эрнст. Подснежники. 1929. Частное собрание. Базель.

Лукас Кранах Старший. Венера с амуром. 1531. Галерея Боргезе. Рим. Фрагмент.

Повсеместность эстетического опыта

308. В. Бычков

(07.11.14)

Дорогой Владимир Владимирович,

с мая месяца мы не перекидывались духовно и душевно вдохновляющими и воодушевляющими посланиями, и я как-то заскучал и загрустил без Ваших писем. Все-таки многолетнее пребывание в ауре и пространстве взаимного дружеского эпистолярного общения очень сблизило нас, несмотря на некоторую ершистость каждого из собеседников. Обета молчания друг другу мы вроде бы не давали, поэтому я решил напомнить Вам о своем грешном существовании в надежде и от Вас получить дружескую весточку.

Ближайшим побуждающим поводом для этой эпистолы стала моя недавняя поездка в Вену. Мы оба с Вами любим этот город прежде всего за его прекрасный Kunsthistorisches Museum. А здесь я нечаянно узнал, что в Альбертине открылась большая выставка Миро, одного из моих любимых художников, ну и сорвался на уик-энд, на благо он на этот раз был у нас достаточно долгим. Я неоднократно бывал в Вене, и каждый раз получал от поездки большое эстетическое наслаждение и духовную подпитку. Так было и на этот раз. Погода способствовала спокойному эстетствованию, как в пространстве самого города, так и в музеях и на выставках. Выставка Миро ретроспективна, освещает весь творческий путь мастера от ранних испанских работ до самых поздних. Многие из них мне известны. Я видел их и в Барселоне, и на Майорке, и в крупных музеях мира, да есть и дома хорошие монографии о нем, но целостная ретроспектива подлинников крупного мастера всегда производит все-таки очень сильное впечатление и доставляет подлинную радость, на что никакие монографии, естественно, претендовать не могут.

В. В. на выставке Хуана Миро.

Альбертина.

Вена. 2014

Пожить, погрузившись в созерцание, в пространстве этой выставки мне было особенно интересно и в свете того, что в прошлом году удалось, как я писал Вам тогда, изучить и подобную выставку (правда, несколько меньшего масштаба) Сальвадора Дали в Мадриде. Две выставки крупнейших и во всем разных сюрреалистов опять заставляют меня задуматься над проблемой духа сюрреализма, который хорошо ощущается в творчестве крупных (и не только) сюрреалистов, но практически не поддается вербализации. А хотелось бы как-то ухватить его и вытащить хотя бы частично в словесное пространство. Однако не в этом письме, конечно, ибо здесь можно погрузиться в такие графоманские дебри, из которых потом не выберешься.

Густав Климт.

Враждебные силы.

Фрагмент Бетховенского фриза.

1902.

Сецессион. Вена