Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга вторая

Элементарный эстетический опыт был с древности присущ человеку и находил сначала только конкретно-чувственное выражение в зачаточных формах древнего искусства — украшениях тела, предметов обихода, оружия, в культовых обрядах, плясках, ритмической организации труда и т. п. Неразрывна с ним была и интуитивная эстетическая оценка (древнее эстетическое суждение) на основе еще слабо развитого чувства не-только-чувственного удовольствия/неудовольствия. На более поздних этапах культуры — в древних цивилизациях Востока и в античной Европе начинается осмысление отдельных компонентов эстетического опыта, и, соответственно, эстетического сознания, появляется специальная терминология для их обозначения (прежде всего термины красота, прекрасное, гармония, порядок, возвышенное и др.), которая в дальнейшем составила основу категориального аппарата науки эстетики. Однако вербально-рефлективный уровень эстетического сознания до сих пор остается недостаточно развитым для адекватного выражения и описания его сущности — тех глубинных духовных процессов, которые собственно и составляют его основу. Именно они активно функционируют в процессе эстетического восприятия и творчества, особенно в фазах духовно-эйдетической и эстетического созерцания, получают на этих этапах приращение эстетического «знания», новой духовной энергетики и приводят эстетический субъект в состояние духовного наслаждения, к катарсису, но не поддаются достаточно точной вербализации и формализации.

Н. М.: Мне близко Ваше понимание эстетического опыта в целом и эстетического сознания как его существенной составляющей. В структуру последнего входят эстетическая потребность как одна из важнейших духовных потребностей личности (ее характер сегодня во многом изменился под влиянием как массовой культуры, так и contemporary art), эстетическое чувство, эстетическая интуиция, эстетические эмоции и переживания, эстетическое восприятие, эстетическое отношение, эстетические суждения, оценки и ценности, эстетический вкус, эстетический идеал и, главное, эстетическое созерцание, увенчивающееся эстетическим наслаждением. В структуру эстетического сознания входят также эстетические взгляды и теории, с ней тесно связаны вопросы эстетического воспитания и образования.

В разговоре об эстетическом опыте Вы только что, по существу, коснулись и основных форм эстетической деятельности — эстетизации окружающей среды (сюда можно добавить сегодня дизайн, рекламу, моду); природы как объекта эстетической деятельности, особенностей последней в сфере труда (а ныне можно было бы поговорить и о потребительской эстетике, идеях консьюмеризма), и, наконец, важнейшей сферы как эстетической, так и художественной деятельности — игры (как раз игровое неутилитарное начало зачастую выдвигается в современном искусстве на первый план, тесня художественность, а зачастую просто исключая ее). О празднике, карнавале, маскараде как игровых феноменах можно было бы поговорить особо, так же как и о сходствах и различиях между эстетической и художественной деятельностью. Кстати, еще в первой половине прошлого века возникла тенденция отождествления эстетической деятельности и искусства. Скажем, лидер американской эстетики прагматизма Д. Дьюи, для которого понятие «опыт» было предельным основанием философии, в своей книге «Искусство как опыт» (1934)[21] утверждал, что эстетический опыт отличается прежде всего динамизмом и наличием конечной цели. С этой точки зрения камень, катящийся с горы, обладает эстетическим опытом — он несется вниз и, в конце концов, остановится у подножия. Кстати, с «горой» связана у него и еще одна метафора: ее вершина и подножие состоят из одного и того же материала. Смысл ее в том, что не следует разграничивать высокое, элитарное (вершина) и массовое (подножие) искусство — они образуют единое эстетическое поле. Развивая эту мысль, Дьюи высказал идею о том, что различные формы эстетической деятельности (хозяйка, поливающая цветы; ее муж, подстригающий газон; проезжающий мимо их дома работник на тракторе) и есть искусство. Он предложил неклассические методы исследования искусства — прагматический, инструментальный, функциональный, контекстуальный.