Трясина. Год Тысячный ч.1-2 (СИ)

Нартос иногда задавался вопросом: откуда в народе эта убежденность? Обстоятельства гибели Мирослава ни для кого не были тайной. Мирослав Венд, последний король Семгалена, был сражён шальной пулей во время штурма Лиэнд'але, былой столицы королевства. Что касается Ахмистринчика, то его в тот день не было ни в Лиэндале, ни в окрестностях. В день гибели брата Ахмистринчик пребывал в Гревской твердыне, забавляясь с супругой Мирослава - красавицей Ильмарой, которая однажды нанесла Мике тяжкое оскорбление, обругав его 'приблудышем'. Мика обиды не простил, и спустя годы гордячке пришлось заплатить за свой острый язычок. Мика овладел ею на глазах ухмыляющихся солдафонов. В гостиной зале, где на окровавленных столах лежали изувеченные тела её отца, матушки и обоих братьев. А также юного наследника, которого только-только отлучили от груди. Младенца зарубили саблей просто на руках у матери. Это сделал ромеец Юстин 'Кошка', пехотинец 17-й тагмы регулярной Имперской армии. Об этом сообщалось в военных отчётах, и Нартос не видел причин им не доверять. Мика Богумил не убивал своего брата. А вот он, Нартос - убийца. Убийца и лицемер. Он сам осудил себя, и вот уже двенадцать лет он живёт, будто в аду - но теперь ему обещано было спасение... Нартос вновь бросил взгляд за окно - там царил непроглядный мрак. В черноте стекла отражались красноватые огоньки светильников. Нартос разглядел очертания собственного лица - осунувшегося, бледного, с глубокими тенями вокруг глазниц.

- Дождь перестал. Пора в дорогу, - проговорил он.

***

Нартос сидел на скамье у края кормы, наблюдая, как лодочник правит веслом. В начале их встречи мужчина назвал свое имя, но Нартос тут же его позабыл. В последнее время он начал замечать за собой несвойственную ему рассеянность. Дождь престал, но небо было по-прежнему затянуто тучами. Над рекой плыли клочья тумана. Огоньки таверны остались далеко позади. Противоположный берег реки тонул в кромешном мраке. Там, за лесом, начиналась Северная Топь, которая простиралась до самого моря. Гиблое место. Обиталище змеепоклонников. Лишь этим сумасшедшим известны были потайные тропы, по которым можно пройти через бурые торфяные поля и трясины с окнами омутов, над которыми поднимаются ядовитые испарения. Всем прочим Топь сулила верную смерть.

Когда Мика заключил союз с Ромейской Империей и в Семгалене был утверждён Закон Праведников, Клир начал проявлять живейший интерес к этим загадочным сектантам, окопавшимся среди болот. Но даже ромейцы не изыскали способа добраться до сердца Топи. Ромейские самоходные машины вязли в зыбкой болотистой почве. Попытки добраться до сектантов по воздуху также не увенчались успехом. Грузные, веретенообразные воздушные корабли и легкие крылатые машины-птериксы теряли управление и валились в трясину. Местные говорили о чёрной магии. Ромейские схоласты придерживались версии о неизведанном природном феномене. Так или иначе, Северная Топь до сих пор оставалась недосягаемой. Никто не знал наверняка, что там творится. В провинции ходили слухи о неких поселениях среди непроходимых болот. Там возвышаются нечестивые храмы, где безумцы приносят жертвы демону Ангхи и Чёрному Шаману, а также мерзостной Эгли-Змеедеве. И вот теперь Нартос, некогда епископ-духовник Августы, ныне - сирый монах, ищет встречи со всей этой скверной.