Трибунал : брачная комедия, судебная комедия и водевиль

Филипп (подумав). Вообще да. Душ утро и вечер. Шампунь, лосьон, дезодорант. Но сегодня никакой душ. Сегодня я летел в эйрплэйн, там никакой душ.

Былкин. Да нет, я не в этом смысле, я в том смысле, что вы, допустим, ну как это? Я имею в виду, среди ваших предков не было негров, индейцев, мексиканцев или кого еще? Вы чистокровный американец?

Филипп. А-а, чистокровный! Я извиняю, но у нас, в Америка, чистокровные бывают только собаки и лошади.

Надежда. Что ты человеку голову морочишь своими вопросами, он же устал! (Филиппу). Идемте в вашу комнату. А Клава придет, я вас разбужу.

Надежда и Филипп уходят.

Былкин (Коблову). Ну, как тебе женишок?

Коблов. Ну что тебе сказать. Так он вроде ничего, но вообще не люблю я американцев. Они тебе улыбку до ушей, найс ту мит ю. Хау ар ю, а в душе холодные, высокомерные, коварные. Всегда против нас что-нибудь затевают. Обкладывают военными базами, ракеты ставят у наших границ, во внутренние наши дела вмешиваются, поучают нас, как мы должны себя вести, с кем дружить и против кого.

Былкин. Но этот-то, он маленький человек, пока никого не поучает.

Коблов. Не поучает, но надеется уволочь нашу девушку. А с какой стати? С расчетом, что она там будет жить, детей рожать, увеличивать процент белого населения, в то время как у нас наблюдается вымирание нации. Теряем в год по миллиону человек. Уезжают не только будущие матери, а еще мужчины сперму свою увозят и мозги. Я, конечно, за свободу, но все-таки в разумных пределах. А я предлагаю людям с хорошим образованием и творческим потенциалом заграничные паспорта не выдавать. По крайней мере, в наиболее активный период их жизни.

Немилов. Извините, не могу удержаться — а как же ваш сын?

Коблов (Былкину). Видишь, он опять не может удержаться. (Немилову.) А какое вам дело до моего сына? Мой сын не здесь, а там образование получает. И я его лично оплачиваю из своих честно заработанных — да, честно, можете не ухмыляться, честно заработанных — денег. А вот кто у нас на государственный счет выучился, тем надо все отработать.

Былкин. Это правильно. А то у нас это… умные уезжают, дураки остаются. А еще алкоголики и наркоманы. Дурь продается на каждом углу, паленая водка течет рекой.

Володя. Растет преступность.

Надежда (вернувшись). Точно. У нас соседку ограбили. Позвонили в дверь, она открыла: человек лежит на полу. Помогите, говорит, мне плохо. Побежала воды принести, а он на ноги вскочил, дверь на ключ и к ней с ножом. Давай, говорит, что у тебя есть.

Коблов. Да, криминогенная обстановка у нас нездоровая.

Немилов. Наоборот, очень даже здоровая. И чем дальше, тем становится здоровее.

Коблов. Ну, там преступности еще побольше, чем у нас.

Звонок в дверь.

Былкин. Надя, не открывай. Спроси кто.

Надежда. Ну кто-кто. Клава ключи, как всегда, забыла (открывает дверь).

Какой-то человек в шапке, закрывающей пол-лица, падает на пол и хватает Надежду за ноги.

Надежда. Что такое? Кто вы такой? Отпустите меня немедленно. Стёпа! Грабитель!

Подбегает Былкин.

Былкин. Вот видишь. Открываешь, не спросив. Эй, бандит! Что ты делаешь! Убью! (Решительно срывает с незнакомца шапку. Удивлен). Коля, ты?!

Микола (поднимая голову). Ну а хто ж.

Былкин. Ты откуда взялся?

Микола. С Днепропетровска.

Былкин. Какими судьбами? А что ты по полу ползаешь? Надь, узнаешь гостя?

Надежда. Да где-то как будто видела.

Былкин. Еще как видела! Это ж Колька из Днепропетровска.

Надежда. Колька-бандит?

Микола (довольно). Бандит, бандит.

Былкин. Он, помнишь, сначала у меня шофером был, а в девяностых стал машины угонять и срок получил. Ну, вставай!

Микола. Не встану.

Надежда. Коль, да ты что? Встань сейчас же!

Микола. Ни за шо не встану, пока не ответите согласием.

Былкин. Да в чем же мы должны с тобой соглашаться? Если хочешь привлечь меня к бандитским разборкам, то извини. Я против криминала.

Микола. А шо криминального в том, шо я прошу руки вашей…

Былкин. Моей руки? Коль, мы еще не в Сан-Франциско, и я не той ориентации.

Микола. Но имеете взрослую дочь.

Былкин. Ну да, имею, и что? Ты мне угрожаешь?

Микола. Та вы шо, Степан Петрович? Если я прошу руки вашей доченьки, разве ж это угроза? Я ж не насильно, а как положено и коленопреклоненно. (Становится на колени.)

Былкины переглядываются.

Былкин. Ну, встань, поговорим.

Микола. Не встану, пока не дадите согласия.

Надежда. Коль, ты с луны свалился? Какое согласие? Разве теперешние молодые люди спрашивают согласия у родителей?

Былкин. Да и мы ни у кого не спрашивали.