Трибунал для Иисуса. Особое мнение российского судьи

Начнем с того, что по общему правилу в случае вынесения смертного приговора синедрион должен был провести не одно, а два судебных заседания. И, следовательно, перед утренним заседанием, упомянутым Лукой (Лк. 22:66). должно было состояться еще одно — формально направленное на соблюдение буквы Закона, но. по сути, как принято ныне считать, незаконное — ночное заседание синедриона, о котором также повествуют евангелисты[122].

Вряд ли подлежит сомнению, что это первое заседание действительно проходило ночью. Подтверждением тому является евангельское повествование о трехкратном отречении апостола Петра до пенья первых петухов. Но можно ли этот суд считать законным и официальным?

Детально вопрос о законности и обоснованности приговора, вынесенного синедрионом, рассмотрим в Главе 13. А пока отметим, что для нас. по большому счету, не столь уж важно, являлось ли исследуемое заседание официальным судом или, говоря словами профессора Д. Флуссера. всего лишь совещанием «храмовой бюрократии». Это обстоятельство, как отмечал Б. Деревенский, мало что меняет по существу: «Судил ли Иисуса верховный синедрион, либо узкая храмовая группировка, большой разницы нет. Важно, что это была реальная иудейская власть, и важно то, что она действовала вполне открыто, и не учинила тайную расправу, а добилась публичной казни со всеми положенными церемониями»[123].

Этот момент действительно имеет существенное значение. Иудейские иерархи явно пытались придать судебному заседанию внешнюю видимость некоего подобия законности. Важно, что они стремились действовать именно как судьи, а не как участники какого-то собрания заговорщиков, служебного совещания или совета. В рамках установленной Законом процедуры судопроизводства они допрашивали свидетелей и потому не ограничились одним заседанием. а провели, вероятно, все же два суда, как это и предусматривалось древнееврейским правом. Но при этом постоянно натыкались на установленные тем же правом препоны.

Можно и далее приводить мнения и аргументы тех историков, которые, ссылаясь на предписание Мишны о проведении судов только в дневное время (Санхедрин 4:1), убеждены в неофициальном характере ночного заседания.

Автор полагает, что зачастую такая убежденность является следствием поверхностных представлений о Синайском законодательстве. Ведь Моисеев закон не содержал прямого запрета на проведение судов ночью. Напротив, обратившись к книге Исход/Шмот. мы увидим, что Моисей разрешал суды «во всякое время».

В главе «Итро», в которой, кстати, впервые упоминается о судьях, приведена следующая история. Иофор. тесть Моисея, увидев как тот вершит суд над иудеями, посоветовал ему: подбери «людей способных, боящихся Бога, людей правдивых, ненавидящих корысть, и… пусть они судят народ во всякое время и о всяком важном деле доносят тебе, а все малые дела судят сами… И послушал Моисей слов тестя своего и сделал все. что он говорил [ему]; и выбрал Моисей из всего Израиля способных людей и поставил их начальниками народа… и судили они народ во всякое время» (Исх. 18:14–26).

«Во всякое время» — это значит, и днем, и ночью, и в праздники, и в будни.

Между тем. сторонники гипотезы о многочисленных нарушениях Закона, допущенных при рассмотрении дела Иисуса, об этом повелении Моисея, похоже, подзабыли и, ссылаясь на Мишну. окончательно сформированную лишь в начале III века н. э… настаивают на незаконности ночного суда.

Тезис о том. что в ночное время нельзя было рассматривать дела, является ныне господствующим. Хотя есть и иные мнения.

Процитируем еще раз М. Абрамовича: «Тора не запрещает напрямую судопроизводство ночью, поэтому формально саддукеи могли собрать Малый синедрион в пасхальную ночь».

Они, возможно, именно так и поступили. В Тосефте. описывающей засаду, устроенную для совратителя в идолопоклонство Бен-Стады (Иисуса Христа), говорится: «…и они [затем] привели его в суд, и его побили камнями. Начинают [разбор] его дела и кончают даже ночью [того же дня]: начинают и кончают в тот же день, как при оправдательном приговоре, так и при обвинительном…»[124].

Об исключении из общего правила писал и Д. Мережковский. Он отмечал, что «в не разрешенном между книжниками споре о том, можно ли ночью судить. ложного Мессию“, „Обольстителя“, — рабби Шаммай говорил: „можно“, рабби Гиллель: „нельзя", а Ганан (Анна — авт.) нашел обход Закона, решил: „можно“, и все преклонились перед мудростью рабби Банана; как он решил, так и сделали: два заседания суда разделили вместо суток часами; первое назначили около трех часов ночи, а второе — на восходе солнца».