Трибунал для Иисуса. Особое мнение российского судьи

Теперь о деньгах, с помощью которых влиять на кесаря можно было более эффективно.

О роли денег

К. Каутский цитирует в своей книге высказывание об иудеях Страбона, историка и географа, жившего во времена Иисуса: «Этот народ проник уже во все города, и нелегко найти какое-либо место на земле, которое было бы свободно от них и не находилось бы под их (финансовым) господством»[263]. А в главе «Иудейская диаспора» Каутский прямо называет главную, по его мнению, причину особого отношения римского императора к иудеям: «Цезарь защищал иудеев и оказывал им покровительство, потому что у них были деньги».

К просьбам тех. у кого денег много, римские властители всегда относились с особым вниманием. И особенно в трудные времена, когда финансовое положение империи оказывалось в плачевном состоянии. Н. А. Машкин писал: «Ввоз в Рим и Италию преобладал над вывозом, италийская торговля давала пассивный баланс, и вследствие этого драгоценные металлы уплывали в восточные провинции»[264]. Нам остается лишь догадываться, кто способствовал разрастанию этого кризиса, а затем помог Тиберию из него выбраться. Были приняты меры, которые и сегодня используют государства для предотвращения экономической катастрофы — «Тиберий для поддержки валюты внес в меняльные конторы 100 миллионов сестерциев»[265].

По странному совпадению (странному ли?) именно в эти годы Тиберий резко охладел к Сеяну, а затем казнил его на основании закона об оскорблении величия как «врага народа». Учитывая проводимую им антииудейскую политику, можно предположить, что расправе над Сеяном поспособствовали иудеи.

Пилат тоже мог разделить участь своего покровителя, если бы не провозгласил угодный первосвященникам приговор по делу неугодного им Иисуса. И это не просто слова. Прецеденты расправ над прокураторами, в том числе вследствие интриг, которые плели иудеи, имеются. Соответствующие примеры приведены в трудах Т. Моммзена.

Исходя из сказанного, для Пилата в сложившейся ситуации было важнее не его внутреннее убеждение в справедливости и законности выносимого им вердикта, а совпадение с волеизъявлением Тиберия. Ведь Пилат был всего лишь тенью последнего. Как писал Ульпиан, «действия, совершенные прокуратором цезаря, утверждаются последним таким образом, как если бы они были совершены (самим) цезарем»[266].

Вынесением неправосудного приговора по делу Иисуса префекту Понтию Пилату удалось в тот раз избежать новых жалоб, так нежелательных в контексте складывавшейся ситуации. А вот в 36 году жалобы иудеев, обвинявших Пилата в жестокости, все же станут основанием для отстранения его от должности императором Калигулой.

Были ли у Пилата договоренности с первосвященниками?

К. Еськова, автора книги «Евангелие от Афрания», не удовлетворила стандартная, как он ее называет, версия о том, что Пилат испугался жалоб, и он выдвинул свою. Иисус якобы проповедовал в интересах Пилата и под контролем его агентов. Эта «сделка» Иисуса с римлянами. по мнению Еськова, снимает все противоречия в евангельских текстах.

Между тем, объяснить странное и нелогичное поведение Пилата вполне можно, не прибегая к столь надуманным и экзотическим версиям. Для этого достаточно предположить, что действительно предпринимались шаги для заключения сделки. Но не той сделки, о которой писал Еськов, а сделки Пилата с первосвященниками.

Прежде всего, отметим, что речи апостолов Петра (Деян. 3:13–15) и Павла (Деян. 13:28) предполагают сотрудничество иудейских и римских властей в деле осуждения и казни Иисуса. На возможность и реальность сотрудничества (сделки) между ними указывают и серьезные исследователи библейских текстов. Так, Дж. Тейбор убежден, что первосвященники еще до ареста встречались с Пилатом в его резиденции, где «доложили ему о потенциально опасной деятельности Иисуса и рассказали о своем плане тихо арестовать Иисуса, не провоцируя никаких беспорядков на Пасху». Сам арест, как уже сказано, производился, вероятно, с участием воинов Пилата. Можно также привести мнение профессора И. С. Свенцицкой. которая не исключала, что «казнь Иисуса была результатом сговора первосвященника Каиафы и Понтия Пилата»[267]. Это позволяет рассматривать, как реальную, версию о том, что суду над Ним предшествовали некие договоренности между первосвященником и префектом. Ясно, что они действовали на авансцене истории не как судьи, а как политики, жестко отстаивавшие свои интересы. И сделку между собой они могли заключить лишь в том случае, если в чем-то их интересы совпадали.

Интерес Анны и Каиафы — убрать серьезного конкурента, посягнувшего на основы иудейской веры. А значит. — на монополию в религиозной области и финансы Храма. И, по возможности, сделать это руками язычника Пилата, чтобы окончательно не утратить доверие народа.

Интерес Пилата — отвести от своей персоны гнев Тиберия и усидеть в кресле префекта, которое к тому времени зашаталось под напором уже направленных кесарю доносов.