Трилистник. Хогвартс (СИ)

— Вот ещё! — заложив руки за голову, ероша волосы на затылке, Рей развернулся на пятках и неторопливо направился в противоположную библиотеке сторону. Хлоя вздохнула и зашагала рядом с ним. — Не знаю, зачем отец явился, но прерывать поездку я не собираюсь.

— Не лучше ли спросить, почему он пришёл? Твой отец выглядел обеспокоенным…

— По-моему, только злым, — Рей сильней дёрнул себя за волосы; плечи сами собой словно заиндевели. — Я не хочу с ним разговаривать, когда он в таком состоянии. Такие беседы всегда заканчиваются дуэлью, а я никогда не могу у него выиграть.

— Разговор всегда лучше недомолвок.

— А дуэль куда лучше разговора, — Рей поджал губы. — Давай лучше пройдёмся. Твоё предположение, в какой стороне будут те самые артефакторные мастерские?

— Откуда бы мне знать? — отозвалась Хлоя без тени иронии.

Неопределённо хмыкнув, Рей продолжил идти, не разбирая дороги. Шагавшая рядом с ним Хлоя создавала восхитительную атмосферу спокойствия, поддержки, и Рей готов был идти так, рядом с ней бесконечно.

Разум зацепил движение на периферии зрения. Рей остановился, хмурясь, повернулся — и на долю мгновения потерял дар речи.

— Мама! — воскликнул он, едва голос вернулся.

Его мать легко приподняла уголки искусанных губ. Она стояла прямо за порогом ближайшей комнаты, укутанная в любимый зелёный плащ, собственноручно расшитый рунами, увитая цепочками-браслетами с амулетами, приспустившая на кончик носа круглые очки с синеватыми стёклами… Такая живая и близкая. Как будто и не было этих семи лет разлуки.

Мама улыбалась, но, как всегда, не спешила сделать первый шаг навстречу — Рей сам подался к ней, переступил порог.

Его объяла тьма, а за спиной соткалась стена из стекла.

Ловушка!

========== Глава 36. Семья. Часть 4 ==========

Бросив быстрый взгляд на Итачи и Мальсибера-старшего, Хината выбежала из библиотеки вслед за Рейнальдом. Итачи не стал догонять: Хинате не требовалась его помощь в успокоении парня; в его присутствии, наоборот, Рейнальд вернее бы попытался «проявить характер» и отказался от продолжения разговора с отцом. С Хинатой же притворяться бессмысленно, да и в целом некомфортно. Всё же Рейнальд не Итачи, чтобы уверенно противостоять обаянию заботы Хинаты.

По правде говоря, Итачи не ожидал от Рейнальда подобного яростного выступления. И где только весь этот огонь скрывался?.. Вспомнилось, что нечто подобное Итачи видел от Рейнальда во время расследования нападения на Хинату в начале весны.

Мальсибер-старший шагнул в сторону выхода, но остановил себя, крепко стиснул кулаки. Наблюдая за ним из-за томика по ментальной магии, Итачи отмечал попытки успокоиться и обдумать ситуацию, массивность линии его широких плеч и рук, основательность стойки, внушительный размер кулаков. Вспомнился Кисаме — Итачи поспешил прогнать мысль о напарнике, пока не услышал и его голос в голове, дающий советы, как жить. Нынче не до него.

Итачи мимолётно нырнул в воспоминания о дне почти год назад, когда впервые увидел Реджинальда Мальсибера. То было на заседании Совета попечителей Хогвартса, где Мальсибер не скрывал пренебрежения к словам Итачи, перешучивался с Трэверсом, а после требовал проявить уважение, когда Итачи отказался от их подачки-стипендии. «Высокомерный, самоуверенный, несдержанный — обыкновенный чистокровный», — заключил Итачи и вернулся к книге.

Прекратив сверлить взглядом дверь, Мальсибер-старший обрушился на него:

— Вот как, стало быть? В прошлом году отчитывал попечителей за отношение к маглокровкам как к домашним питомцам, а в этом стал компаньоном моего сына? Не лицемерно ли, мальчик?

— В чём, на ваш взгляд, заключено лицемерие? — уточнил Итачи, не оторвав взгляд от книги: это вовсе не требовалось, чтобы отслеживать все движения мага. — В отличие от вас, ваш сын проявляет к людям равное уважение независимо от статуса их магической крови.

— Моё уважение заслуживается поступками, а не разглагольствованиями о равности всех и вся!

Итачи безразлично пожал плечами, прекрасно зная, как сильно его непробиваемое спокойствие способно действовать на нервы рассерженного оппонента. Тем самым проверял Мальсибера-старшего; тот явно хотел излить на кого-то свой гнев, и Итачи рассчитывал с большей вероятностью на продолжение словесной атаки. Однако Мальсибер, поморщившись, молча сделал шаг прочь.

Что-то тихо щёлкнуло и низко загудело на пределе слышимости. Мальсибер замер. Итачи поднял голову и быстро огляделся. На первый взгляд, ничего не изменилось вокруг. Но звук…

Видимо, решив, что он собрался подняться, Мальсибер запретительно махнул рукой и напряжённо бросил:

— Первое правило родовых замков волшебников: услышал подозрительный звук и всё ещё жив — стой на месте и оценивай ситуацию.

Итачи не ответил, вновь осматривая рабочий закуток старинной библиотеки: оттенок света не изменился, как и расположение предметов, и портрет на стене всё так же недвижим…