Тринити

- Я же говорил, - радовался своему прогнозу Соколов, - он не поймет, в чем дело. Знойко - это еще то творение! Вам его ходы не по зубам!

- Ясный перец, - оказывался тут как тут Клинцов. - Ботва она и есть ботва!

Все это было сказано в присутствии Знойко.

- Я предлагаю вам извиниться, - сказал Артамонов Соколову и Клинцову.

- Что это ты придумал?! - возмутились они в один голос. - Воспитывать нас, что ли, собираешься?

- Извинитесь! - настаивал Артамонов.

- Да пошел ты! - отправил его Соколов.

- Артамонов прав, - встал с места Рудик. - Когда вы говорите за глаза это на вашей совести, а когда при всех нас - то это уже и на нашей. Извинитесь.

- У вас что, лунное затмение?! - постучал себе по виску Клинцов.

- Да оставь ты их! Идем погуляем, а потом разберемся, - сказал Соколов.

Они забрали дипломаты и покинули аудиторию. Когда в перерыве все заспешили в туалет на перекур, выяснилось, что именно там Соколов с Клинцовым и отсиживались.

- Что-то мы ничего не поняли, - сказал Соколов, обращаясь больше к Рудику. - Больно уж круто вы все вывернули.

- Где ж вы раньше были? Куда смотрели? - затараторил Клинцов. - Ведь все вы с самого начала едва ли не поощряли нас к этому!

- То было раньше, - сказал Рудик.

- Дайте сигарету, - повел глазами Артамонов. - Что-то мне даже как-то не по себе. Закурить, что ли?

Соколов протянул ему свой обслюнявленный окурок.

- Спасибо, - отказался Артамонов. - Как-нибудь без сопливых.

- Брезгуешь, что ли? - придвигался к нему Соколов.

- Очень даже может быть.

- Ну, тогда тормознись здесь на минутку, когда все пойдут, - сказал Соколов.

- Это еще зачем? Ты что, не наговорился со мной? - пытался Артамонов свести на нет выясняловку отношений, смазать ее. Приветствуя такую его позицию, после звонка друзья потянули Артамонова из туалета за рукав, как бы разнимая его с Соколовым.

- Нет проблем, я сейчас догоню, - сказал он и остался.

Соколов и Клинцов тоже остались.

- Вы будете драться против меня вдвоем? - спросил Артамонов у Клинцова.

Клинцов посмотрел в сторону Соколова. Cоколов подмигнул, и Клинцов вышел за остальными. Соколов встал у окна и, осматривая внизу кустарник, повел беседу:

- Что-то, я смотрю, вы с Решетовым откровенно не уважаете служивых. Тот со всеми отслужившими в армии постоянно не в ладах, возражает по всяким пустякам, и ты воду мутишь.

- Смотря каких служивых, - отсеял лишних Артамонов. - С Рудиком, например, у нас нет никаких трений. Полный контакт.

- Ну, с Рудиком, допустим, понятно - он себе на уме.

- Я не понимаю, о чем ты говоришь.

- Не понимаешь? Я объясню, - бил Соколов копытом. - Слышал такой стишок - старших всех мы уважаем?

- Про дедовщину, что ли? Ты считаешь, армия дает преимущества?

- Может, и дает.

- Тогда засунь их себе глубоко-глубоко вовнутрь и никому не показывай!

- Я чувствую, ты хочешь потягаться, - уже не владел собой Соколов.

- Честно говоря, никакого желания, - признался Артамонов.

- Трусишь, что ли? - провоцировал его Соколов.

- Я же говорю: желания нет, -уходил от столкновения Артамонов.

- Понятно. Значит, это только при всех ты такой смелый?

- Ну а ты что, хочешь подраться?

- Видишь ли...

- Нет, ты прямо так и скажи: я хочу с тобой подраться. Ну, давай, говори! - Артамонов стал медленно приближаться. - А если я не хочу с тобой драться?! Или даже трушу? Что делать?! - До Соколова оставалось как раз столько, что при взятии за грудки он не успел бы отскочить. - Может, мне с тобой драться западло?! - продолжал надвигаться Артамонов.

Соколов ударил первым - пыром в подкостницу. Артамонов выдержал удар и, схватив противника за свитер, въехал ему лбом в нос, и ниже, и выше, и в скулу - по всему лицу. Откинутая голова Соколова пробила затылком двойную раму. Осколки полетели на улицу и, как секатором, обстригли кусты сирени под окном, превратив их в усеченные пирамиды. Народ на Студенческом бульваре оглянулся и уставился на пятый этаж нового корпуса. Но с бульвара не было видно, как Соколов осел, словно подкошенный, и молча свернулся вокруг урны с чинариками.

Однокурсники ожидали исхода поединка в вестибюле.

- Где Соколов? - спросили они у вышедшего из туалета Артамонова.

- Там.

Соколова подняли и отвезли в больницу. До конца дня в полное сознание он так и не пришел, хотя врачи оценили сотрясение как легкое. После больницы Соколова затащили в общежитие, привели в чувства и на такси отправили домой.

Наутро он то ли делал вид, то ли на самом деле ничего не помнил. На "военке", выстроив всех на плацу, дежурный офицер спросил:

- Кто это вам, курсант Соколов, выбил зуб?

Кудрявый Соколов стоял в левом краю шеренги. Он не нашел, как поступить: отшутиться, отмолчаться или откровенно обмануть военпрепа. Шеренга ждала ответа.

- Знойко, - сказал кто-то из середины.

- Никогда бы не подумал, - удивился офицер. - Насколько я его знаю, это абсолютно интеллигентный человек.