Трёхочковый в сердце

Закончилось бы для Вас панихидой!»

Каждое утро он начинал с пробежки. Новые протезы всё лучше садились по ноге, поэтому Ник быстро осваивался, стараясь увеличивать темп и расстояние. Ему нравилось бежать против ветра. Не когда случайные подбадривающие порывы, подгоняли его в спину, или молчаливым штилем взирали со стороны, а само противостояние. Он упивался ощущением возникающего соревнования, будто схлестнувшиеся сумоисты, они пытались вытолкнуть друг друга за очерченный круг. Только не было никаких границ, и Ник наступал, с каждым новым шагом преодолевая сопротивление невидимого соперника. Ему нравилось чувствовать как сковывающие его цепи спадают, словно заключённый титан, освобождающийся от замков, Атлант расправлял плечи.

На пробежку он всегда брал с собой музыку. В штатах ему оставалось только слушать местных исполнителей, всё то, что было популярно и крутилось в топах разномастных чатов. У него были любимые исполнители, разных жанров и песни которые он ассоциировал с собой, но сейчас Ник слишком отстал, а старые трэки, скорее навевали грустные напоминания, чем воодушевляли. По этой причине Надя сама сделала ему подборку. Она откопала не только современные песни, но и исполнителей о которых ему даже слышать не доводилось, собрав для него плейлист для тренировок и души. Больше всего Нику нравилось, что в каждой песне, он находил строчки про себя, которые мотивировали его, пробуждали былые желания и стремления. В такие моменты по коже бежали мурашки, адреналин выплёскивался в кровь, приливая новым потоком энергии, дыхание перехватывало и время замирало. Будто взъярённый бык, перед глазами которого подняли красную тряпку, заставляя фокусироваться на линии обозначающей границы раздражающего платка, потому что всё остальное вокруг просто сливалось и смазывалось в палитру безумного художника. Так и Ник бежал, подмечая краем глаза, пестрящую зелень, видимо какие-то насаждения, серые полоски протекающей дороги, брызги пятен ползущих прохожих и не полосу, а сужающуюся точку слияния голубой синевы обозначающей горизонт.

Затычки наушников отрезали его от окружающего мира, шуршания машин, сигналов недовольных водителей, топота и криков спешащих жителей города. А в голове играли уже почти знакомые наизусть фразы:

«Я гордо поднимаю голову вверх,

И я, по-прежнему, один против всех.

Важно найти силы подняться – упав.

One Mike, one love!»

Конечно он знал, что исполнитель имеет ввиду микрофон, который, как мяч для спортсмена, служил верным орудием, свергающим врагов и покоряющим фанатов. Но Ник думал только про Майкла Джордана, который эталонным примером, находил в себе силы вставать, возвращаться и превозмогать, любые трудности, на всём пути своей великой карьеры. В конце концов, ему никто не запрещал слышать то, во что он верил. Переключая песню, звучали давно знакомые строки, с годами не утратившие для него смысла:

«Когда идёт дождь – дороги мокнут,

Но стоит прохожий, дождём не тронут,

Это похоже на то, как щенков топят,

И нашёлся такой, который не тонет.

Проклявший все законы, но не порабощённый,

Дух не сломленный, на весь мир озлобленный.

Глаза крови полные, сердце в ярости,

готово отрекаться от земных радостей.

Лицо горит от страшной вести, нервы ноют,

мозг выбирает поле боя для мести…»

Ещё в детстве, Нику понравился рэп, он не знал тогда английского, чтобы проникнуться песнями зарубежных звёзд, но не цитировать «Касту», считалось преступлением. Будучи маленьким бунтарём, он и не подозревал, какой смысл раскроет для себя со временем, и с каким зверем будет себя отождествлять.

«Дай мне всего лишь год,

И ты поймёшь, что такой как я не врёт.

Мне некуда бежать, зато есть куда стремиться,

Всегда есть выбор: быть убитым или быть убийцей!

…

Я не ношу галстук, не знаю этикета,

Я из рабочей семьи, и вырос в русском гетто.

Я просто парень, решивший прыгнуть с нуля на сто!

Пойми, завтра будет поздно нажимать на «стоп»!»

Ник видел куда бежал и к чему стремился, но почему-то именно эти строчки находили отзыв в его душе. Может они звучали как невысказанное обещание или призыв, для людей которые ему были небезразличны, он не знал. И не искал ответы, находя в подобных мыслях дополнительную мотивацию, ускоряясь ещё больше.

Спустя час, Ник возвращался к дому, завершая утреннюю гимнастику на перекладинах и турниках во дворе. Местные завсегдатаи, пожилые компании выгуливающих внуков, бабушек и дедушек, рассматривали его с любопытством. Дети старались держаться подальше от странного полу-человека с ногами робота, а старшие получали дополнительную тему для сплетен. Ник редко прислушивался, да и не особо у него это получалось с музыкой, орущей в его ушах, то, что он вызывал интерес, было понятно и так.