Трёхочковый в сердце

– На сегодня хватит. – она подобрала отскочивший от дужки кольца мяч, завершая тем самым его тренировку. Ник не спорил, – отец уже выехал за нами.

– Что скажешь, неплохо для начала? – воодушевлённый он подбежал поближе.

– Просто здорово, только для начала чего? – тренер начала хмуриться, не понимая вопроса.

– Моего возвращения в профессиональный спорт. – Ник улыбался, будто очевиднее ответа быть не могло.

– Скажу прямо: то что ты ходишь и бегаешь необыкновенное чудо. Но ты должен понимать, что бегать с такими же профессионалами, не то же самое, что с подростками. И не стоит грезить о попадании в НБА. Почему не бегать с любителями, для себя, если ты всё же хочешь играть. – было видно эти слова давались ей не просто, но может и к лучшему услышать горькую правду до того, как потраченное время и силы, вновь угробят твоё здоровье.

– А ты не могла придержать надеждо-сокрушительную речь, до поры, такой день был замечательный. – почему-то его настроение не испортилось, и внутри он даже взбунтовался от таких заявлений.

– Прости, но ты должен был это услышать как можно раньше, чтобы не питать ложных иллюзий. – они двинулись на выход из зала, близилось обеденное время и у мамы наступал перерыв.

– Я и не питаю, понятно, что в НБА мне ничего не светит, а если попробовать свои силы в нашем чемпионате, уровень здесь заметно ниже, пускай не международный опыт, но хоть что-то? – Ник не собирался сдаваться, и по маминой реакции было видно, что логика в его предложении присутствовала.

– Ты не сможешь играть на своей прежней позиции, всё же новые ноги, лишь протезы, в скорости и манёвренности ты прилично потерял. Но можно на этом сыграть. Ты стал выше, за счёт, кхм, увеличенной «платформы своих подошв», посидеть в тренажёрном зале, обрасти ещё мясом и на позиции мощного форварда, почему не попробовать. – мама всё ещё рассуждала в слух.

– Вот и отлично, этим и займёмся, когда я смогу с тобой работать?

– Погоди, ты понимаешь сколько это работы? И нет никаких гарантий, что тебя возьмёт хоть одна команда даже нашего чемпионата. – похоже ей нужно было уговорить в большей степени себя, потому что Ник давно всё решил.

– Повторюсь: когда я смогу начать с тобой работать?

Они едва успели улыбнуться друг другу, как к парадному входу подъехал отец. Он даже не припарковался, бросив машину на подъездной и вылез наружу, не веря своим глазам. Ник подошёл к нему сам, папа потерял дар речи и мог только восхищённо осматривать того снизу вверх. Они обнялись, точнее он обнял отца, потому что тот словно оцепенел от удивления.

– Я верил, и ты смог! – это было первое, что папа выговорил, отойдя от шока.

– Мне помогли. – Ник не хотел, чтобы они все забыли, чем он им обязан.

– Ты вроде как подрос, Надя тебя на морковку с творогом посадила? – сейчас Ник окончательно убедился от кого у него способность шутить в стрессовых ситуациях.

Папа некоторое время приходил в себя, затем они непринуждённо болтали, пока ехали в машине. Родители до сих пор не верили в произошедшее, как и сам Ник. Это было даже не второе дыхание, не другой шанс – это был воскрешение, восход солнца после долгой полярной ночи, теперь в его жизнь пришёл свет. Он частенько задумывался насколько его существование изменилось после той аварии, не на зимнем курорте, а на автомобильном перекрёстке, и как – настолько отрицательные судьбоносные повороты, порой приводят нас к разным знаменателям. Всё же дело в людях, что нас окружают. Говорят две головы лучше одной, а три больше двух и так далее в математической прогрессии, но, что если людям вокруг тебя не хватает как раз не голов, а сердца, для понимания, сопереживания. И когда ты находишь такого человека, количество больше не важно, иногда нужна та единственная, способная вместе с тобой противостоять превратностям судьбы.

Домой Ник возвращался окрылённым, по другому и не скажешь, что-то внутри толкало его, побуждало улыбаться, опьяняя эйфорией переполнявших чувств. Надя уже, что-то разбирала на кухне, может разогревала остатки вчерашнего ужина, или стряпала, что-то своё, но она была дома, о большем он не мечтал. Она вышла его встречать, как всегда великолепная в своём наряде маленького архитектора. Белая блузка достаточно облегала её стройную фигуру, подчёркивая каждый изгиб талии. Пуговицы были расстёгнуты ровно настолько, чтобы заманить в укромный уголок декольте, но не нарушая приличий. Кремовые брюки идеально сидели на бёдрах, собирая на себе вожделенные взгляды сотрудников, каждый раз когда она проходит мимо. Про Надино лицо и волосы, можно было бы говорить бесконечно, ты можешь закрыться в монастыре, уехать медитировать с буддистами и йогами, но какой прок от твоего самоконтроля и выдержки, если рядом окажется такая женщина. Ты мог бы удержаться не смотря на её грудь, талию, бёдра, но не смотреть на НЕЁ было невозможно. Он это знал и благоговел и трепетал от одного только взгляда, это была не благодарность, не симпатия и даже не дружба. Каждый мужчина может оценить женскую красоту по достоинству, но так как смотрел Ник, мы смотрим лишь на единственную…