Трое с той стороны (СИ)

Алёша моргнул, решив, что ослышался. Львицы не разговаривают, они же не люди.

— Встань.

Нет, не ослышался. Испуганный Алёшка подскочил… и охнул, схватившись за ногу. Болела она, видимо, не просто так. Вывих, а то и перелом, и наступить на ногу Алёшка не мог.

Да-а, подумалось мальчишке, далеко бы я убежал, попадись мне зверь понетерпеливее, без привычки разговаривать с будущим обедом.

Львица чего-то ждала. Она смотрела на мальчика так, словно он должен был что-то сделать, но он, увы, её разочаровал.

Потом она не выдержала и спросила:

— Ты умеешь говорить?

— У…умею, — растерянно отозвался Алёшка.

— Вот и хорошо, — неожиданно миролюбиво заключила львица. — А то я уж было забеспокоилась. Что у тебя с ногой?

— Н-не знаю. Я ударился, при падении, — пояснил Алёша и похолодел. Львица решила, что пришло время позднего ужина, и направилась к мальчику.

Может, не стоило ей про ногу? Вдруг она обожает мальчиков со сломанными ногами? Или предпочитает раненую добычу, чтобы бегать за ней не пришлось?

От ужаса и боли Алёшка снова сел. Зажмурился, когда львиная морда приблизилась к его лицу.

Что-то коснулось его ноги, и боль прошла, словно её сдули.

— Как теперь? — поинтересовалась львица, и мальчик машинально открыл глаза — и оказалось, что ужинать им никто не собирается. Хищница, выглядевшая отнюдь не голодной, сидела в нескольких шагах от него и смотрела скорее вопросительно, чем алчно.

— А? — Алёшка чувствовал, что выглядит ужасно глупо, но ничего не мог поделать. Он не понял, о чем спрашивает его львица.

— Я интересуюсь, болит ли ещё твоя нога? — терпеливо расшифровала она.

— О…

Нога не болела. Он только теперь это осознал и очень удивился. Встал и прошелся по лугу. Боль не вернулась.

— Не болит! — восторженно воскликнул мальчик. — Но… Это вы? Вы вылечили ногу?

— Моё имя — Айтл, — сказала львица. — Как назвали тебя, мальчик?

— Алёша.

— У тебя есть сестра. Где она?

Алёшка растерялся. Откуда местная хищница знает про Алёнку? Или она про Юлю?

— Она… они… У меня две сестры. На нас напали… Девчонок тоже унесла птица!

Львица покачала головой. Странное это было зрелище…

— Нет. Твои сёстры остались там, где ты видел их в последний раз. Я только хочу уточнить, где именно вы расстались.

Алёшка прикрыл глаза, припоминая.

— Мы вышли из леса. Это единственное, что я знаю. Я не знаю, где этот лес. Но он рядом с тем местом, где было Кольцо… — он спохватился, сообразив, что откуда львице-то знать о коварной горе из соседнего мира.

Но ей, как оказалось, этого было достаточно.

— Садись мне на спину, — приказала львица.

— За… зачем? — опешил Алёша.

— Ты хочешь увидеться с сёстрами?

Больше мальчишка ни о чем не спрашивал.

* * *

Девочки и Кри-Кри вернулись на поляну, и оказалось, что лагерь исчез. Обезьян не было. И костра не было. И даже постель Алёны из вороха листьев пропала. Девочки застыли в изумлении.

Алёна заозиралась:

— Куда все…

Но тут две руки подхватили её; Алёну утянуло вверх. Опомнилась она уже на длинной разлапистой ветви высоко над поляной. Мгновением позже рядом с ней очутилась и Юлька.

На земле не осталось ни одной обезьяны. Все они бесшумно застыли на соседних деревьях.

Из-за деревьев вышла львица. Остановилась посреди поляны и заговорила. Алёна изумилась. Львица точно говорила. Девочка не понимала ни слова, но это определенно была речь.

И её поняли. Ксен, а с ним ещё две обезьяны, ловко спрыгнули перед львицей. Серебристый обезьян отвечал львице.

Обе девочки, вцепившись в ветку, внимательно вглядывались в происходящее под ними. Им показалось, что они попали в сказку, где звери могут разговаривать и случаются странные вещи.

И эти звери до чего-то договорились. Ксен вдруг показал на ветку, где притаились сёстры. И тут же кто-то из обезьян снял Алёну с дерева и с осторожностью опустил на землю.

Неожиданно очутившись лицом к лицу с львицей, вблизи оказавшейся такой большой, что у девочки дух захватило, Алёнка перепугалась. Рядом хныкала Юлька, приговаривающая:

— Не хочу! Не хочу-у…

Ксен легко подтолкнул сестёр к львице, пробормотав что-то утешительное. Ему-то что, не его же собираются съесть. А может как раз собирались, а он решил откупиться чужими девочками? Вдруг этот хищник берет дань с обезьяньей стаи жизнями, и синие звери намеренно спасли сестёр от птиц-гигантов, чтобы заменить ими своих детей…

А потом Алёна увидела глаза львицы.

Они были совсем не голодные, не кровожадные, даже какие-то не звериные. Словно глазами хищницы на нее смотрел человек. Жёлто-зеленые, с черной вертикалью зрачков, теплые, добрые глаза. Алёна успокоилась, а Юля зачарованно, сама, потянулась к волшебному зверю.

Страх и тревога истаяли, как ранний снег в лучах солнца, а сердца наполнялись теплом и безмятежностью. Львица умудрялась удерживать взгляды одновременно обеих сестёр, и вот они смело шагнули, а Юлька даже коснулась рукой пушистой шерсти.

— Мягкая, — прошептала девочка. — Теплая. Ты хорошая, да?

— А ты как думаешь? — львица неожиданно заговорила по-русски. Голос её был добрый и очень ласковый. Таким он бывал у мамы.

— Я думаю, что ты хорошая, — уверенно заявила Юлька.