Трое у реки

– Неисповедимы пути Твои…– прошептал привычную мантру Давидка и был прав.

Затем Саул совершил несколько рейдов по окрестным царствам. Несмотря на отдельные победы, удачи это ему не принесло, напротив, в результате израэлитам пришлось оставить некоторые земли, занятые предшественниками царя. Конечно, подано это было как очередная Победа, хотя летящие в спины уходящих солдат камни и комья грязи оставляли мало сомнений в сущности происходящего.

Отчаявшись добиться успеха в своих военно-религиозных реформах, Саул решил обратиться к народу. Разрешил ему, народу израильскому, открывать собственные харчевни, а ежели кто и совсем шустрый – то и свечной маленький заводик. Из соседнего Ливана разрешили кедровую щепу возить, ну и всё такое.

Это тоже не помогло. Народ хотел, чтобы было – как раньше, но чтобы каждому по козе, жене и корзине фиг. И чтобы работать в два раза меньше. Некоторые правда, подсуетившись, пошли в гору, но народ их не любил и обзывал «новожидскими».

Для Давида это были тяжёлые времена. Господь, оделяя своего избранника, дал ему много – солидный вид, хитрость, гибкость, сметливость… И всё же, чего-то не хватало. Уж как Давидка старался попасть в струю – и жрецов хаял громче царя, и про новые инициативы помазанника громче его самого кричал – ан нет. То перекричит, то недохаит. Потом приходилось каяться, бить себя в грудь и обещать, что такое больше ну совсем никогда…

Пару раз приходилось прятаться в дальних овинах – это когда осерчавший самодержец чуть лично не заколол бывшего певчего боевым копьём.

Хорошо ещё, Саул-батюшка был отходчив. Да и не до Давидки ему…

   <<<>>>

Была поздняя тёмная Иудейская ночь, когда Давида разбудил стук в окно. Плеснув в лицо горсть-другую холодной воды, чтобы прийти в себя (голова страшно болела с вечерней трапезы у Начальника Дворцовой Охраны), Давид вышел на крыльцо. Там его ждал Самуил, с ног до головы укутаный в тёмную накидку.

– Пора! Вчера было ещё рано, а завтра будет поздно. Значит – сегодня! С нами – Он, Тот, Кто Всё Зна…

Голос говорящего прервался, он оглянулся и протянул Давиду кусок козьей кожи.

– Царём быть хочешь? Знаю, хочешь! Тут план и время. Только смотри у меня. Если что…

Последние слова донеслись уже из темноты, где исчез ночной посетитель.

Часть вторая. Быть собой.

Вернувшись в дом, Давид запалил свечу и развернул план. Обозначенное место было ему хорошо знакомо – там он не раз с другими царскими людишками охотился на диких баранов. И до Сирийской границы недалече… Что-то последнее время царёвы опричники стали шустрить – то с моста столкнут, то слухи гадкие распустят, что, мол, он сам себя – вилами, то осло-аварию подстроят. Тьфу, мерзавцы, мать их…

Однако, следовало спешить, чтобы успеть до рассвета.

…Все были в сборе. Вожди главных колен, уже изрядно принявшие на грудь ответственности за свои деяния, смотрели хмуро, но решительно. Виночерпии подливали, и это ещё более распаляло собравшихся…

– Саула – на сало! – мрачно гаркнул предводитель колена Иудова и занюхал горилку сушеной фигой.

– Гадом – буду! – подхватил его клич предводитель колена Гадова и икнул.

– Ну, чтоб всегда! – Давид как обычно умел быстро схватить суть момента, хотя и не всегда понимал возможные последствия. Впрочем, сейчас это было не важно. Важно было, что наконец сбывалось Шмулькино обещание – быть! БЫТЬ! ЕМУ! ЦАРЁМ! ИЗРАИЛЬСКИМ!

…Разбежались до рассвета, озарившего своим разноцветным сиянием рождение новой исторической реальности.

   <<<>>>

И понеслась птица-тройка, о которой когда-нибудь напишет, а может, написал уже давно тому назад длинноносый печальный Гоголь…

Саул, ещё вчера наводивший страх на своих опричников и домочадцев, в одночасье превратился в смешного говоруна без потфеля. По инерции он еще пробовал метать, но копья падали на пол, скорее похожие на зубочистки, чем на боевое оружие. Соратников – как ветром сдуло.

Обиженный, не понимающий, что случилось и как – Саул отрёкся – впрочем, его отречение мало кто уже слушал.

Давидка ликовал! Во все концы державы (несколько урезанной, но всё еще изрядной) неслись погонщики фельдъегерских мулов.

Всем оставшимся в составе коленам было объявлено, что это узурпатор Саул завалил службу – поэтому стало более плохо, чем должно было стать по плану. Зато теперь – всё будет как обещано.

Воодушевлённый наконец обретённой независимостью от Иуд и Гадов народ израильский возликовал и единогласно проголосовал Давида на царство.

Не мудрствуя лукаво, Давид продолжил все, даже самые странные начинания скинутого только что предшественника – борьбу с наместниками-мздоимцами, сокращение аппарата писарей, увеличение казённых расходов на обучение грамоте несовершеннолетних козопасов (тут, несомненно, отозвались воспоминания о юных годах, проведённых новым Властителем в тиши лугов и полей).

Филистимлян, ещё совсем недавно злейших врагов, он объявил лучшими друзьями, отозвал последние, ещё сохранившиеся гарнизоны с их пастбищ, а предводителя их – Главного Херра – назвал своим лучшим другом и плясал с ним вприсядку народные танцы.