Троешник

Я перечислил не всех. Привнося в общий хаос еще больше опыта, информации и безумия, в коворкинг постоянно приходили новички: каждый из них был целостной личностью, имел мечты и добивался целей. Пустые бутылки испод энергетиков, использованные чайные пакетики, валявшиеся повсюду одноразовые стаканчики, снующие туда-сюда знакомые и незнакомые люди, клиенты, шум и гам, словно естественная флора и фауна – гармонично сочетались с носками, трусами, майками, шортами и прочими, постиранными в раковине, висящими на батареях или загорающих на балконе моими с Левой вещичками.

– Степа! Сделай что-нибудь со своими кроссовками, они пахнут так, словно ты там суп варил! И что за привычка сушить свои вещи в курилке? Это тебе не общага, это офис, тут люди работают, а ты жить здесь устроился! – борясь с желанием выселить меня, ограничиваясь выговором, суетился Санька. Его раздражало, что помимо Льва, живущего в офисе уже полгода, помимо ночующих предпринимателей и бардака, помимо Вовиных попоек и его шальных девиц, ко всему этому добавился еще и эксцентричный писатель.

В первый же день я устроил глобальную перестановку и значительно улучшил окружающее пространство. Благодаря мне коворкинг стал более свободным и просторным: это и послужило смягчению характера гуру SMM, кудрявого Саши.

– Плати вовремя и живи себе тут на здоровье! Только вещи как-нибудь обособленно суши, а то несолидно ведь, клиентов стыдно водить! Не буду же я им объяснять, что тут живет творческая личность! – поговаривал он.

Его хитроватый, странный внешний вид, акцент телеведущего и актерская, то клоунская, то драматическая мимика выдавали внутреннего ребенка. Открытый и капризный Саша баловал себя кафе, ресторанчиками, походами в кино, мороженным, блинчиками, авторской выпечкой и суши наборами. Делился он редко, но если делился, то масштабно: он подходил к каждому без исключения и вручал пончик, конфетку или кусочек чего-нибудь аппетитного.

– Вот станете миллиардерами, вспомните, как я вас угощал! – постоянно лепетал Сашка.

– Лева завтра сто мультов срубит, так что это тебе зачтется Санька! – жуя сэндвич с курицей и грибами, как птичка, чирикал безумный Димон, – ммм! Слушай, вкусно Санька, спасибо внатуре! Могешь, когда не пьешь!

Я разместился и поспал на лавочках. Убедившись, что данный вид кровати вполне пригоден для сна, я насладился чтением и принялся искать работу. Помню, как меня шокировал Андрюха. Пока я читал Астафьева (Прокляты и убиты) тот, сидя на незатейливом и захудалом рабочем месте пересчитывал наличку. В его руках лежала толстая котлетка купюр.

– Сто двадцать, сто двадцать один, сто двадцать два… двести пятьдесят три, двести пятьдесят четыре, ай блин, почему так мало?! Пересчитаю заново, – бурчал Андрюха.

Я невольно сглотнул слюну. Нехило! – подумал я, даже не подозревая, что большая часть суммы пойдет на повседневные расходы, питание, аренду квартиры, бензин, баланс, интернет, тот же коворкинг, зарплату сотрудникам и так далее.

– Двести пятьдесят четыре тысячи! Мать вашу! – вертелось в моей голове, – как он столько заработал, ну как? Он ведь всего лишь на четыре года старше меня! – впервые увидев такие деньги в руках обыкновенного парнишки задумался я.

– А, впрочем, какое дело? Я ведь писатель, а не бизнесмен. Пусть зарабатывает себе! Рад за него, – словно страус, выкинув «левые» и завистливые мысли, я спрятал голову в книгу.

– Да Степа! Вот это бабки, а не зарплата за оклад на заводике! – чувствуя на себе пристальный взгляд, обращаясь ко мне, но больше разговаривая с самим собой довольно урчал Андрюха.

Чтение разбавлялось быстрыми поездками по ночному городу, громкой музыкой, живыми разговорами, советами, рассказами, людьми и их сильными, волевыми убеждениями. Ребята не принимали никаких отговорок.

– Виноват всегда ты сам! Не добился, значит, недостаточно этого хотел. Нет денег? Возьми и заработай! Че расселся?! Оп-оп-оп! – качал атмосферу Димон.

Мое глупое по общепринятым меркам поведение в коворкинге считалось эталоном мужского характера. Товарищи бездельники, собутыльники, знакомые и подруги плели слухи, рассуждая: «Когда же Степа уже образумится, вечно он что-нибудь придумывает, дурашка! А потом что? Ничего! Только опыт его писательский!».

Родители, особенно отец, внимательно следили за моими делами, изредка созваниваясь, предлагая все бросить и вернуться в привычное русло. Недопонимание близких, голод, отсутствие денег и суматошный ритм коворкинга – шатали мои нервы. Видя, как я экономлю на самом главном (на продуктах), ребята, как бы невзначай звали меня в гости, угощали пиццей, суши, покупали булочки, делились бутербродами и тем, что недоедали, будь то макароны, мясо, какой-нибудь салатик или кусочек хлеба. Не брезгуя и радостно благодаря, я слышал, – да ладно Степка, не парься! Все мы голодали когда-то, мы вообще думали, ты важничать будешь, как Лева, а ты оказался нормальным!

– Помчали Степка, в кафе с нами поешь, кальян покурим заодно! – несколько раз звал Димон.