Троянская война

сбежит из-под ножа; пусть соли жреческой

стряхнет с кудрей остатки на Приамов плащ;

на голове его ремни священные

приметой будут правды, ложью связанные;

пусть говорит – и речь пусть будет сбивчива,

взволнованна.

(Синону.)

Слезу пусти, и ври смелей,

и прибавляй подробностей. Чем больше их,

казалось бы, тем легче уловить тебя,

найти противоречья – но ленивый ум

пугается, теряется от множества,

ему сдается: как же верить хочется,

что кончена война, что победили и

враг в бегство устремился.

Синон

Берег пуст. Гляди,

Приам, по синю морю – где беда твоя?

Вся уплыла в даль, в шторм, там утонула вся.

Одиссей

Мы ж спрячем корабли в недальних гаванях

и в нужный час успеем.

Общая пауза. Первым приходит в себя Аякс Оилид.

Аякс

Я, я пойду в это чрево, дело, и никакой мне бог

не воспрепятствует Трои корысти сложить у ног.

Будет, будет удача, чувствую ее всю,

держащую те, эти жребии, наши, их на весу.

В ахейскую сторону смотрит, всяко нам ворожит,

коню и то в бой не терпится: вишь, дрожью стоит-дрожит.

Корифей

Не гневи богов, молодой Аякс, буй-пес,

лаем не лай! Кого еще чудище это – их

порушит, подавит собою нас, – кто знает.

О головах играемся, всё на волоске.

Я говорю: не лай, не лай!

Аякс подходит к Одиссею и становится рядом с ним.

Агамемнон

Ну, кому еще ходу с ним,

с бесноватым царем морским

итакийским, в его корабль

черный, мощный – тонуть? Кто храбр

сверх мер всяких, те –

шаг вперед!

Хор (на разные голоса)

Выйти вперед? Нет:

смерть рядом бродит,

косой всяких косит.

Робок ответ – без суеты и чести

в строе стоим на месте.

Все, как один, переминаемся,

посматриваем по сторонам:

лишь бы кому-то слева и справа,

лишь бы идти не нам.

Добровольно, ага! Знаем мы их подходы:

пальцем поводит, выберет воевода

точно меня; пойду (а куда я денусь?),

влезу в утробу идола,

как в петлю башкою вденусь.

Храни, мать-богиня,

не войско – меня храни!

Пусть выберут сильных –

меня, слабого, отстрани!

Пойдем, что стоять, пойдем!

За победой – добыча, дележ,

бабский визг, крик, скулеж;

глотка моя для вин, снедей, обилий узка –

ничего, пропихну, расширю

для всякого, вбить внутрь, куска.

А голодом живому сидеть одна тоска…

Я с тобой. Знаю, за кем иду,

кому выпущу кровь-руду,

кого девять лет жду,

дольше жду,

чтоб на тевкров подумали, к их труду

приписали. Я за своим иду.

Одиссей

А,

всяких возьму!

Кто Приаму враг,

а кто и мне самому –

даже это не различаю:

всю сволочь, мразь,

всех героев, как раз

я собираю.

Корифей

Кто увидит в огне, в дыму,

острой медью ты в плоть кому?

Всё в дело, в дело!

Любую дрянь, рухлядь, гниль

в огонь кидай – будет толк:

выйдет в город, чтоб мстить,

убить, победить,

славный полк.

Хор

Хочешь не хочешь, а в сутолоке убьешь:

даже и спрятанный и нетОченый кого-то заденет нож.

В бою ближнем нам всё равно: в грудь, в пах,

пал кто в прах –

лишь бы кровь, смерть да к небу страх,

лишь бы крик, стон – там, за стеной,

лишь бы свалка и рукопашный бой.

Грек попадется, так и грека бей –

лишь бы потеха общая всё веселей, шумней,

затопила бы город Трою кровавой своей волной.

Общее дело делаем, называемое войной.

Менелай (подходит к Одиссею)

Сам ты, Одиссей, как верить

можешь в эти планы, ковы?

Не случается такое,

чтоб успешно сложный, умный

замысел в жизнь воплощался,

что-нибудь да помешает.

Конь развалится на доски:

заскрипит крепеж натужно,

лишь мы влезем, столько веса

бревна брюха не удержат –

рухнет, ухнет вся громада,

пыль поднимет. Слышишь хохот,

гик и крик со стен троянских?

Мы – кто мертв, кто жив, калечен –

у разломанного зверя

взвеселим врагов беспечных.

Окружат троянцы лошадь –

щели крупные разверсты,

видно нас во всеоружьи;

сволокут к нам угли, хворост,

вспыхнет пламя – пей, богиня,

сизый дым, как ты хотела;

этот дар, что вот пылает,

закоптит тебе полнеба,

вой по-гречески услышишь.

А всего вернее греки

уплывут по синю морю,

уплывут… Пока что каждый

еще думает вернуться,

еще мыслит об атаке

и о штурме размышляет,

но готовят вёсла, мачты

не для малого похода.

Выйдут в море – как назад плыть

к берегу? Текут теченья

из краев азийских скудных

прямо к родине, к Элладе –

не свернуть с пути прямого,

не попятить к Трое судьбы.

Долго морем плыл кораблик,

долго конь стоял на суше,

страшен конь, уродлив; тевкры

свыклись с видом непотребным;

мы не выдали ни стоном

ни полстоном, что с начинкой

зверь, мы ссохлись: голод, холод

с нами, сильными, сражались,

нас оставили труп трупом.

Станут частью мертвой твари

мертвые убийцы-греки.

Одиссей

Ты пойдешь со мной?

Менелай

Конечно.

Одиссей

Ну, кто еще за славою гоняется,

позорной смерти не боится?

Диомед

Я пойду.

Хор

Силой сильною Диомед ломил вперед,

в бой,

а тут –

наискось его путь к чести,

тут –

Одиссеев путь.

Успеет ли он на нем,

без страха-упрека герой?

Не умалит ли славу?

Не омрачит ли взгляды богов

их любимец, пресветлый воин?

Диомед

Право сильного и право хитрого чем

различаются? Вместе они в добрый час

правят войнами нашими, волю вершат

олимпийских всесильных, всехитрых богов.

Илион мы возьмем: кто смел, смог, тот и прав.

Корифей

Утро будет: в чаду и дыму небо; Феб

кОней поворотить своих дернет вожжу;