Трон из костей дракона. Том 2

Когда последние солдаты королевской армии спустились по склону в лагерь, Эдграм велел своим людям бесшумно зарядить две небольших пращи наполненными маслом мехами от вина. Очень скоро после нескольких удачных выстрелов масло разлилось по шкурам, и теперь оставалось лишь послать залитые горящей смолой стрелы в синий сумрак; прошло совсем немного времени, и четыре огромные башни превратились в пылающие факелы.

Люди короля не могли потушить огонь. Защитники на стенах хлопали в ладоши, радовались и кричали, а оранжевое пламя танцевало перед стенами.

Когда король Элиас, закутанный в большой черный плащ, точно человек теней, выехал из лагеря, защитники Наглимунда предавались радости. Когда Элиас обнажил свой странный серый меч и закричал, точно безумный, призывая дождь, чтобы тот потушил охваченные пламенем осадные башни, в их смехе зазвучала тревога. И только после того, как прошло некоторое время, а король продолжал метаться вдоль стен и его черный вороний плащ трепетал на холодном ветру, они начали понимать по ужасному гневу в голосе Элиаса: он рассчитывал, что пойдет дождь, и пришел в ярость, когда этого не случилось. Смех сменился испуганной тишиной. Защитники Наглимунда, один за другим, заканчивали праздновать и спускались со стен, чтобы перевязать раны. Ведь осада только началась. И они не могли рассчитывать на передышку по эту сторону небес.

♕

– У меня снова появились странные сны, Бинабик.

Саймон подъехал на лошади к Кантаке и остановился в нескольких ярдах от остального отряда. В их шестой день путешествия по белым Пустошам небо оставалось чистым, но было ужасно холодно.

– Какие сны? – спросил тролль.

Саймон поправил маску, которую сделал для него тролль, – кусок шкуры с прорезью, чтобы ослабить яростный блеск снега.

– О Башне Зеленого Ангела… и о какой-то маске. Прошлой ночью мне приснилось, что из нее сочится кровь.

Бинабик прищурился под собственной маской, потом указал на тусклую серую ленту, идущую вдоль горизонта у подножия гор.

– Я уверен, что это Диммерског, или Килакитсог, как называет его мой народ: Тень-лес. Мы доберемся до него через один или два дня.

Глядя на унылую полоску, Саймон почувствовал, что у него в груди растет раздражение.

– Мне плевать на проклятый лес, – резко ответил он, – и уже до смерти надоели снег и лед, лед и снег! Мы все замерзнем и умрем в этих диких местах! И что ты скажешь о снах, которые мне снятся?!

Тролль покачивался на спине Кантаки, которой пришлось перескочить через несколько небольших сугробов. Сквозь песню ветра до них донесся голос Эйстана, который что-то кому-то говорил.

– Я уже полон печали, – сдержанно сказал Бинабик, словно пытался привести в соответствие ритм своей речи с ритмом движения. – Две ночи я лежал без сна в Наглимунде, тревожась о вреде, который я тебе причиняю, предложив отправиться с нами. Я не знаю, что означают твои сны, и единственный способ это понять – пройти Дорогой Снов.

– Как мы делали в доме Джелой? – уточнил Саймон.

– Но я не верю в свои возможности, и мне никто не поможет, только не здесь и не сейчас. Вполне возможно, твои сны укажут нам путь, но я все равно считаю неразумным выходить на Дорогу Снов. Мы идем все вместе, такова наша судьба. Могу лишь сказать, что я стараюсь делать то, что кажется мне самым правильным.

Саймон немного подумал и тихонько фыркнул.

«Мы все здесь. Бинабик прав: мы вместе, и уже слишком поздно поворачивать назад».

– А если Ине… – Он сотворил знак Дерева, и его пальцы дрожали не только от мороза. – …Король Бурь… Дьявол? – наконец, спросил он.

Бинабик нахмурился.

– Дьявол? Враг вашего Бога? Почему ты задаешь такой вопрос? Ты слышал Ярнаугу и знаешь, кто такой Инелуки.

– Да, наверное. – Саймон содрогнулся. – Просто… я видел его в моих снах. Так или иначе, я думаю, это он. Красные глаза – больше ничего, все остальное совсем черное… как прогоревшие поленья, где еще тлеют угольки. – Саймону стало плохо от одних только воспоминаний.

Тролль пожал плечами, засунув руки в густой мех на шее волчицы.

– Он не наш Дьявол, друг Саймон, – сказал тролль. – Однако он зло, во всяком случае, для нас он хочет только самого плохого. И уже одно это – зло.

– И… дракон? – с сомнением спросил Саймон.

Бинабик резко повернул к нему голову, и его взгляд стал каким-то странным.

– Дракон? – переспросил Бинабик.

– Тот, что живет на горе, – ответил Саймон. – Его имя я не могу произнести.

Бинабик оглушительно расхохотался, выпустив целое облачко пара.

– Его зовут Игьярдук! Клянусь Дочерью Гор, у тебя слишком много тревог, мой юный друг! Дьявол! Драконы! – Он поймал на палец перчатки одну из своих слез и показал Саймону. – Смотри! – рассмеялся он. – Как будто кому-то нужен новый лед!

– Но там был дракон! – сердито заявил Саймон. – Все так говорят!