Трон Принцессы

— Наконец-то мы на одной волне. — Я закатила глаза, топая к двери. Он последовал за мной, его высокое узкое тело затеняло меня.

Дорога до особняка моих родителей была тихой. Мама и папа послали одного из своих шоферов, а это означало, что у нас с Рэнсоном не было возможности громко препираться. И это тоже хорошо. Я была измучена мыслями о том, что произошло между нами, и не надеялась встретиться лицом к лицу со Злой Ведьмой Юга и ее гладковолосым женихом.

За десять минут до запланированного прибытия к моим родителям Рэнсом взглянул на меня с другой стороны Эскалейды.

— Ты не должна уходить с моего поля зрения сегодня вечером, принцесса.

— Кажется немного чрезмерным, тебе не кажется? После семи дней пропажи без вести.

Его глаза метнулись к нашему водителю, затем снова сузились на меня.

— У некоторых из нас есть настоящая работа.

— И твоя — позаботиться обо мне. Если ты не можешь с этим справиться, возвращай ежемесячные чеки.

— Еженедельные, — холодно поправил он. — И ты была в надежных руках с Максом.

— Они также были теплыми. —  Я позволила себе злобную ухмылку. — Не говоря уже о… креативности.

Он скрестил ноги, глядя на меня с легкой насмешкой.

— Он не прикасался к тебе.

— Возможно, он это сделал. Может быть, он этого не сделал. Ты никогда не узнаешь.

— Я знаю, потому что везде камеры. Помнишь?

Теперь помню. Боже, я ненавидела этого человека.

— Не принимай его оплошность за тенденцию. — Рэнсом покачал головой.

— Это то, что было у нас с Максом? —  Я размышляла. — А как бы ты назвал то, что было у нас с тобой? — Я понизила голос, чтобы нас не услышали. — Пропасть, достаточно широкая, чтобы через нее проехал танкер?

— Ошибка.

— Если здесь и есть одна ошибка, так это ты.

— Никаких сомнений. Мы все знаем историю моего происхождения.

— Слушай сюда, ты, осел…

Он протянул руку и с сухим смешком прижал указательный палец к моему рту.

— То, что я есть, не имеет значения. — То, кто я такой, не имеет значения. Важно то, кто ты. А ты - клиент. Так что давай притворимся, что той ночи не было, и будем жить дальше. Хочешь верь, хочешь нет, но я здесь, чтобы помочь тебе. Тем более что, похоже, у тебе не хватает мотивации и ресурсов, чтобы помочь себе.

Я уже собиралась откусить ему палец, когда «Эскалада» остановилась перед воротами из кованого железа.

Он отстегнулся, выскользнув из машины.

— Время шоу, принцесса.

Ни копейки не было потрачено на репетиционный ужин, на котором присутствовали семьи и близкие друзья двух влюбленных. Всего двести человек.

Охрана была выше крыши. Десятки мужчин в черных костюмах патрулировали территорию особняка, а вертолеты кружили низко над крышей. Розовые пионы и белые розы лились из высоких антикварных фарфоровых ваз, украшая дорожку к входу. Клин золотого света, льющегося из профессиональных проекторов, заставлял мерцать открытые двойные двери. Мы с Рэнсоном вошли внутрь и увидели, что фойе открытой планировки кишит людьми в костюмах и платьях, сжимающими фужеры с шампанским и болтающими о предстоящем событии.

— …слышал, что они собираются потратить 20 тысяч только на фейерверки…

— …приглашения, по-видимому, украшены невидимыми чернилами и голограммами, чтобы избежать незваных гостей на свадьбе…

— …платье должно быть фантастическим. Говорят, что тиара была взята напрокат у самой королевы Англии. Судя по всему, она страстная поклонница Джулианны Торн. Ты можешь в это поверить?

Взяв бокал шампанского с бродячего подноса, я скользнула во внутренние комнаты, Рэнсом следовал за мной по пятам. Я поднесла стакан к губам, но Рэнсом выхватил его у меня из-под пальцев.

— Никакого алкоголя для вас сегодня вечером.

— Скажи мне, что ты ничтожный ребенок, не говоря мне, что ты ничтожный ребенок, — промурлыкала я, стараясь не показать ему, как я расстроена. Я не ожидала слезливого воссоединения, но почему он был так ужасен со мной?

— Плохие вещи случаются, когда ты пьешь, — напомнил он мне.

— Самое худшее, что недавно случилось со мной, произошло, когда я была абсолютно трезва.

Он не ответил. Хорошо. Мне нужно было поджарить рыбу покрупнее. Одна из них стояла в конце коридора, окруженная стайкой женщин в вечерних платьях.

Гера.

Она выглядела трагически потрясающе. Современная Одри Хепберн в салатовом платье с вырезом-лодочкой и подолом, который был достаточно длинным, чтобы объявить, что она стала звездой мероприятия. Ее темные волосы были заколоты, а челка аккуратно зачесана набок. На ней был минимальный макияж.

— О, да. Было так ужасно потерять его. — Гера прикоснулась рукой в перчатке к груди, предположительно говоря о дедушке Крейга. — Я все время спрашивала — почему я? Почему мы? Это было такое трудное время для меня. И до сих пор.

Я, я, я.

Я так звучала? Неудивительно, что таблоиды ненавидели меня.