Тропы длинные и короткие

Желя жестом уложила его на тряпьё, и то ли потому, что княжич в самом деле остался без сил, или потому, что столько трав для него одного было много, почти сразу закрыл глаза и тихонько задышал.

– Прямо дитя, – не выдержал Гий.

– Это дитя охотника приструнило и коня обратно забрало.

Волк не стал спорить, только улёгся напротив, запрокинув голову.

Желя же свернулась калачиком недалеко от Ивана. Странно, но она не стеснялась ни его, ни Гия. А надо ли? Один из них – княжич, которому, видимо, придётся решать беды не только свои, а другой – волк-разбойник, что эти беды, как правило, всем вокруг и создаёт.

Она вздохнула. Засыпая, попыталась прогнать образ мамы и Василисы, что были где-то далеко. Ещё расплакаться не хватало. Никогда Желя не ночевала вне дома, своего или бабушкиного.

– У меня ещё есть сон-трава, – словно между делом сказал Гий, не поворачиваясь. Желя пробурчала что-то, а потом уснула своими силами.

– Откуда он только огненную махину достал? – вслух рассуждал Гий. Он смотрел на звёзды, жуя травинку, и слушал мерное дыхание спящих Жели и Ивана.

В ту ночь Желя спала плохо. Право дело, нужно было взять у Гия его траву…

Желя чувствовала, как сбивается дыхание. От долгого бега задрожали ноги, и тяжёлый подол сарафана только путал шаги и не давал ступать дальше, в темноту. Вокруг всё было незнакомо, страшно – деревья, ухабистые кочки и покрытые мхом валуны. Где-то закричала птица, но потом Желе показалось, что голос принадлежал ей…

Волосы из косы рассыпались на лицо. Она откидывала их снова и снова, но потом заплакала от бессилия. Вытирая глаза, Желя заметила, что ладони все в царапинах и земле.

На секунду погоня словно прекратилась. Она встала посреди заросшей дороги, но чувствовала, что кто-то всё ещё идёт по её следу. Хотелось ринуться вперёд или спрятаться здесь же, однако сил больше не было. Тогда Желя опустила взгляд и увидела драгоценную вышивку на своём подоле, тонкие белые рукава, кольца. Волосы снова закрыли щёки, и теперь девушка увидела, что цвет не её – золотистые, переливающиеся даже в темноте.

Это заставило Желю проснуться. Проснуться под утро от холода – костёр почти потух, а над головой и около ворот града гулял туман. Но Желя не встала. Только скрутилась на месте плотнее и, чувствуя, как кружится голова, смотрела на перевёрнутые стволы деревьев.

В какой-то момент ей надоело. Если она пролежит так ещё немного, то точно растеряет всю уверенность и запросится домой. Проводят ли её Гий и Иван – непонятно, но волк точно будет скалиться до самого вечера. Да и уйдёт слишком много времени, если Желя сдастся и заставит всех делать крюк назад. Её слабость и тоска по дому могут стоить слишком дорого всем тем, кто сейчас спит в той деревне у оврага и, быть может, даже знать не знает об огненной махине.

Спутники спали слишком тихо, и Желя перевернулась на другой бок, чтобы на них взглянуть.

Фигура Ивана была почти не видна под пляской дыма от догорающего костра – только торчит ворот кафтана и едва двигаются от ветерка волосы. Он спал, хоть и медленно рассветало, и засуетились на деревьях птицы.

Желя приподнялась на локте, чтобы найти Гия, но его место было пусто. Она замотала головой, ударив косой по земле, – волка не видать.

Как и Сокола.

Девушка заставила себя подняться на обессиленные ноги. В том месте, куда привязали на ночь Сокола, был только мятый отпечаток подковы да обкусанная трава.

Желя оглядела поляну в последний раз и растолкала Ивана.

Княжич разлепил глаза не сразу – не ушёл ещё морок травы. И только когда Желя сбивчиво рассказала, что и Сокола нет, он приподнялся.

– Как? – невпопад сказал Иван, осматривая то же дерево, а потом шумно вздохнул. Ещё не лишившись остатков сна, он подумал как-то слишком безразлично: «Неужто сбежал?» А что, теперь Гий при добыче – его коне – может вернуться к волкам и сняться с кочевья, тем более что история эта становится всё гнуснее и гнуснее.

И Иван вдруг понял, что нет ни злости, ни обиды. Если Гий в самом деле поступил так, то он просто защищает своих. Стоит ли из-за этого бесноваться?

Он поймал встревоженный взгляд Жели и улыбнулся.

– Справимся.

Словно вспомнив что-то, Иван припал к земле и приложил к траве ухо – так делал Гий, чтобы разобрать, есть ли погоня. Княжич был готов не услышать ничего, ведь волк уже далеко, и оттого приоткрыл рот, когда послышался гул копыт.

Он не успел ничего сказать Желе – с того края подлеска на Соколе выехал Гий. Конь весь в облачении, готов к дороге, и Гий весь взъерошенный.

Он встретил друзей широкой улыбкой и спрыгнул с седла.

– Опять вы со своими заупокойными лицами?

– Мы думали, ты сбежал, – прямо сказала Желя, скрестив руки на груди.

– Ага, и вернулся, потому что забыл любимый камешек. – Гий состроил гримасу. – А что наш княжич, сильно расстроился, когда не увидел коня?

За Ивана ответила Желя:

– Нет, он только улыбнулся.

Волк обречённо возвёл глаза к небу, но в том не было и капли серьёзности.

– Уж не знаю, сколько нужно огненных махин, чтобы княжич поменялся.