Трудная книга

Но подросток еще не знает, он совсем не понимает, что значит быть взрослым. Он не представляет того бремени, которое лежит на плечах взрослого, — и труда, и жизненных тягот, и многообразной ответственности и перед собой, и перед семьей, и перед обществом. Для него быть взрослым — это значит, прежде всего, быть свободным от той ежеминутной опеки, которую он чувствовал, будучи маленьким. Для него быть взрослым — это быть независимым, да, и закурить, и выпить, как взрослые, и вообще распорядиться собой, как взрослые. Но что значит распорядиться собой — он тоже не знает, он видит внешнюю и часто отнюдь не самую лучшую сторону «взрослого».

«Тринадцатилетним подростком я совершил первое преступление. В то время я был ребенком и всегда старался подражать взрослым и все их плохие поступки воспринимал как должное».

Это еще и еще раз говорит о той громадной ответственности, которая лежит на плечах взрослых.

Для подростка быть взрослым — значит, далее, проявить себя и утвердить себя в жизни. Желая познать как можно больше, он часто бросается от одного увлечения к другому, — этим он как бы сам себя всесторонне развивает, накапливает опыт и в то же время проверяет, просеивает познанное, выявляя то, что ему наиболее по душе, к чему он наиболее способен. Он ищет свое место в коллективе, он вырабатывает свою личность.

«Мне сейчас очень плохо. Я учусь в 9-м классе, но у меня нет друзей. Мне хочется запросто поговорить с девочками, но, когда я подхожу к ним, я не знаю, о чем говорить. Почему у меня так? И я часто думаю: какая же я?»

«Кем быть, как жить, чтобы действительно жить, а не существовать. По-настоящему жить — значит гореть без дыма, полностью отдавать себя. Это возможно лишь тогда, когда найдешь себя, а я боюсь разменяться на мелочи, боюсь потерять драгоценное время на поиски моей «точки»».

«Я знаю, что вокруг нас очень много хороших, честных людей, но если встретишь на своем пути одного, двух, трех человек, которые рушат все твои представления, после этого не хочется даже верить людям».

«Дома я веду замкнутый образ жизни, все меня раздражает, всем я недоволен, мама моя из-за меня ходит больная».

«Я люблю спорт. Это борьба, но честная борьба, здесь люди занимаются серьезно, стараясь, добиваясь и оттачивая свою технику. А когда оглянешься назад, тебе будет радостно чувствовать, что ты добился того, чего не могут другие. То, чего ты добился в жизни, это законная вещь, ты должен был это сделать, если ты настоящий человек. И ты это сделал!»

Подросток ищет себя, сам стремится сформировать свою личность. Пусть даже отрицательную личность, даже сознательно, подчеркнуто отрицательную личность, лишь бы все-таки не потеряться, не превратиться в ничто. Но ему опять-таки невдомек, что это значит — личность. И тут его снова подстерегают опасности: перед парнем встают проблемы характера, трусости и храбрости, мужества и человеческого достоинства, и отношений с людьми, и положения в коллективе — и опять новые сложности, а вместе с ними и новые ошибки.

«Что же привело меня в заключение? — спрашивает себя один из таких желторотых юнцов и отвечает: «Я проанализировал все и пришел к выводу: дурость! Отец мой — военнослужащий, был тогда слушателем военной академии в Ленинграде; семья большая и хорошая. Я учился в школе, но, скажу прямо, не был в числе хороших учеников, хотя каждый год исправно переходил из класса в класс. Так я закончил семь классов, а с первых же дней занятий в восьмом перестал готовить уроки. Возомнив себя взрослым, я категорически заявил, что учиться дальше не буду. На семейном совете было решено, что мне лучше всего идти в ремесленное училище, что и было сделано, когда я с грехом пополам закончил 8-й класс. Потом я познакомился с одной девушкой, и мы полюбили друг друга. В том же году, осенью, я уходил в армию. Все было сделано, как положено призывнику, была масса наставлений, чтобы я был примерным воином, был и прощальный вечер, который мы провели вдвоем с Мариной. Слезы и обещание ждать».

И вот возникает конфликт между службой и любовью — «я не мог перенести разлуку с Мариной, это казалось мне настоящим адом». Конфликт разрешается просто — при помощи друзей обманным путем получается командировка в Ленинград, затем другая, третья.

«Какой гордостью светились глаза у отца, когда мы вместе шли по улице, два военных — отец и сын. Он явно гордился мною, и как я себя проклинаю, что обманул и опошлил отцовское чувство! Марине я тоже похвастался, что получил отпуск за «бдительную службу». Она, конечно, поверила, не зная того, что обманываю ее, чтобы выглядеть героем. Дурак! Какой дурак!»

Дальнейшая история этого «дурака», пожалуй, не заслуживает большого внимания, она довольно обычна: суд, наказание, досрочное освобождение, поза обиженного и новые ошибки.

«Я продолжал корчить из себя «героя». Теперь мне казалось, что только водка может заглушить мое горе. Какое «горе»? Ну, была сделана ошибка, так не повторяй ее больше и живи как следует. Но я был слеп!»