Трудно не понять Ничто, но множественная вселенная полна этого

тонули в грохоте падения новых камней, ливнем обрушившихся на локомотив, который

теперь двигался медленно, как пожилая леди, пробующая воду.

«Ну, вот и все», — подумал Мокрист. Даже если пути впереди не повреждены,

никакой паровоз не выдержит такую бомбардировку. Но затем он понял, что, несмотря на

ливень валунов, накрывший поезд, Железная Герда продолжает двигаться — медленно и

методично.

Мокрист не мог сдержаться. Он закричал всем, кто мог его услышать:

-

Они отскакивают! Это сорортаниум! Он принимает удар и отправляет его

обратно!

Между тем в задней части поезда, стоя на своей покачивающейся в такт движению

платформе, констебль Флюорит пророкотал тролльскую угрозу, вытянул руку и схватил

одного из преступников, непредусмотрительно оказавшегося слишком близко к дороге.

Когда к нему присоединился Детрит, нападавшие обнаружили, что бросать валуны в

троллей было крайне дурацкой затеей. Ребята, которые вполне буквально чувствовали

себя в своей стихии, просто подымали их и с интересом метали обратно.

Выглянув из разбитого окна, Мокрист заметил небольшую стайку гоблинов,

покидающих поезд. Сперва он подумал: «Ха! Похоже, мерзавцы удирают», но затем

поправил себя: такого просто не может быть. Приглядевшись получше, он понял, что

гоблины карабкаются на скалы к бурильщикам и выбивают из них дерьмо, ныряя в

многочисленные слои гномьей одежды. Бурильщики очень скоро обнаружили, что

пытаться воевать, пока в твоем нижнем белье копошится гоблин, довольно плохо для

концентрации.

Неожиданно из-под локтя Мокриста вынырнул Сумрак Тьмы. На нем был

невероятно большой ему шлем, чем-то привязанный вкруг его головы. Одной рукой он

уперся в жирный комок тряпок, который он называл курткой, и принял картинную позу.

— Изумительно, не правда ли? Главное до яиц добраться.

Периодически раздавались крики (и нередко довольно высокие), когда бурильщики

теряли равновесие в попытке справиться с шустрыми гоблинами и падали или под колеса

поезда, или в воду.

Когда Железная Герда стойко зашла на следующий поворот, она и угольный ящик

оказались в поле зрения Мокриста, и он с ужасом увидел, что несколько бурильщиков

добрались до площадки тендера. Их удерживал почерневший от копоти кочегар. Он

163

доблестно защищал подступы к площадке, орудуя лопатой с поистине смертоносной

эффективностью. В хаосе дерущихся тел Мокрист мельком увидел, как кочегар избавился

от одного из бурильщиков, пнув его за борт. Мощный удар лопатой разделался с другим,

и кочегар пропал из виду. Его идеальная точность вызывала какое-то смутное

беспокойство. Наверное, это и есть легендарный Кочегар Блэк, решил Мокрист, и быстро

нырнул обратно в вагон, чтобы уклониться от очередного валуна.

Наконец, обстрел прекратился, и Мокрист двинулся вдоль поезда. Он обнаружил

Низкого Короля в одном из бронированных вагонов в компании всей свиты и

Башфулссона. На бороде Короля запеклась кровь.

— Враги повержены или спасаются бегством, — сказал Король. — Раненые будут

собраны на борт и заключены под стражу. Не сомневаюсь, что наш славный командор

поговорит с ними, как если бы они были тысячу лет знакомы. У него талант к таким

вещам.

Немногим позже Мокрист зашел в вагон охраны, где командор Ваймс проводил

небольшую беседу с глубинниками и их попутчиками. Он разговаривал очень низким,

интимным голосом.

-

Я вас прекрасно понимаю. Это такая трагедия, особенно, если учесть, что те,

кто все это заварил, благополучно скрылись во тьме.

И снова Мокрист был впечатлен. Ворчливый командор превратился в саму

сладость.

— Конечно, в знак нашей дружбы вы должны назвать мне имена. Я

коллекционирую имена, их звучание кажется мне песней.

«Ну вот, — подумал Мокрист, — свою бочку меда они получили, пришел черед

дегтя».

Добродушно, как дядюшка-стражник, Ваймс собрал имена. В разных уголках

вагона людей бинтовали, мыли и кормили.

Потрепанная, но победившая, Железная Герда дула в гудок и потихоньку набирала

скорость на дороге прочь из Сосцов в сторону Убервальда. Повсюду копошились

гоблины: ремонтировали панели, убирали, смазывали маслом, укрепляли и связывали,

практически ремонтируя поезд на ходу. Мокрист подумал, что Железная Герда даже не

думала превращать их в розовую дымку. Королева локомотивов ценила своих преданных

поклонников.

Мокрист совсем потерял счет времени после ужасов засады, но то, что он считал

вечерним чаепитием, прервалось визгом тормозов и последовавшим за этим толчком, от

которого вся посуда повалилась на пол. Машинист навалился на рычаг экстренного

торможения, раздался адский скрежет металла об металл. А затем поезд внезапно

остановился, переворачивая все, что еще стояло на своем месте, и из рева поезда раздался

голос Флюорита:

— Я считаю, что это надо расчистить. Простите, если я не прав.

Мокрист бросился к платформе тролля.