Трудное время (ЛП)

Но он пробудет взаперти еще пять лет. Не считая условно-досрочного освобождения, раз Джейк не принял это во внимание, и если Коллиер имел право на это. Мне очень не нравилось в библиотеке Даррен, так что, я сама, точно перееду в другой город и поменяю работу в ближайшие пару лет, и я не собираюсь содействовать и привлекать его так сильно, чтобы он пришел за мной... Ведь так? Был ли Эрик преследователем? Какой срок давали сталкерам?

Но все эти разговоры про красное...

Он придумал это, чтобы контролировать меня.

Или он придумал это, чтобы я думала, что я контролирую ситуацию.

Я попыталась последовать совету Джейка и прислушаться к своей интуиции, но похоть и тревога так будоражили меня, что было тяжело услышать что-то кроме моего бешеного пульса.

Он ограбил банк, решила я, повернув ключ зажигания. Все. Решено. Отчаянное, напористое преступление, но единственный, кто получил пулевое ранением — был потолок, в доказательстве того, что пистолет был заряжен. Он не собирался никому причинять вреда, и не сделал этого. На самом деле, представила я, он зарядил его только для подстраховки в случае неудачи. И добровольно сдался, когда его раскусили. Он нуждался в деньгах, чтобы вытащить брата из неприятностей с мафией.

Нет, никакой мафии.

Ему были нужны деньги на операцию бедра его бабушки.

Отлично.

Всю поездку я провела, мысленно воображая неудачные ограбления Коллиера, и к тому времени, когда копы пробрались в банк, я была на его стороне. Эти фантазии были нужным мне, для того чтобы открыть его письмо, но я спохватилась, когда остановилась вдоль обочины.

Это и вправду какая-то больная, неудачная воображаемая игра для тебя. Но для него...

Для него, чтобы это ни было, являлось самой реальной вещью, которая случилась с ним за пять лет. Насколько я знала, это увлечение, что не давало мне уснуть по ночам, могло быть единственной причиной, из-за которой этот мужчина просыпался по утрам.

Нет. Я слишком много о себе возомнила.

Просто прочитав, что он написал. Можно доказать, что я увлеклась самым жутким человеком, и потратила в пустую всю ту энергию, пытаясь оправдать его.

Я захлопнула дверь и уставилась на бар. Не смотря на то, что я жила двумя этажами выше, я всего лишь однажды отправилась туда за выпивкой. После того, как распаковала перевезенные вещи, я спустилась вниз, надеясь, что это место, возможно, окажется более привлекательным, чем выглядит, и попытаться завязать дружбу с барменом или волшебным способом столкнуться со смешанным южанином. Но нет. Пивнушку у Лолы, посещали законченные и хронические алкоголики, люди с безграничным временем, без перспектив, и с достаточным количеством денег на вечер, чтобы напиться в хлам.

Я немного выпивала в колледже, на вечеринках. Затем Джастин все испортил. Алкоголь перестал быть забавным, перестал быть общественно приемлемым пороком. Невнятные слова не были смешными. Опрокинутые рюмки не подогревали веселье — они отсчитывали время взрыва.

Но сегодня...

Я прошла мимо бокового входа, что вел в подъезд, направившись к парадной двери.

В пятницу у Лолы было так же, как и в любой другой вечер. Почти все места у бара были заняты, но мне все равно хотелось уединиться. Я встала за свободным табуретом, и поймала взгляд бармена. Он был молод, около тридцати, у него были татуировки на руке и новенькая белая кепка «Тайгерс» поверх армейской стрижки.

— У вас есть холодный чай? — или что подходило этому месту.

Он проверил невидимый холодильник под барной стойкой.

— Ага.

— Холодный чай с лимоном, льдом, и порцией бурбона, пожалуйста.

Он был скептичен, но наполнил бокал из бутылки с «Нести» и смешал все ингредиенты. Я заплатила и взяла свой напиток в двухместную кабинку в самом тихом уголке. Я не хотела, чтобы за моей спиной были люди или окна, чтобы никто не смог прочитать письмо у меня за плечами. Я вела себя, как настоящий преступник, подумала я, усаживаясь на место. Я сделала глоток и поморщилась. Проклятье. А я думала, что моя бабушка смешивала напиток крепко.

Я не ела с двенадцати часов, и напиток подействовал почти сразу. Как же хорошо. Это мне напомнило семейные барбекю, а не все эти ночи, что я потратила впустую с Джастином.

Я подождала, пока моя кровь разгорячится, затем достала записную книжку из сумки. Я провела пальцами по сложенной бумаге, чувствуя линии, где надавливал карандаш или ручка Коллиера. Я заглянула вовнутрь, мельком увидев синий цвет. Я представила, как он зажимал чернильный стержень без корпуса — работники удаляли внешние пластиковые трубки, потому что заключенные, бог знает для чего, могли их использовать. Большие пальцы Коллиера обхватывали тоненькое орудие, бережно переписывая свои мысли с экрана текстового процессора.

Что же он хотел рассказать мне?

У меня есть план, как свалить отсюда, но мне понадобится твоя помощь. Ты получишь двадцать штук за это — мои приятели присылают мне долю от продаж метамфетамина.

Пожалуйста, нет. Хотя, это точно бы меня запугало.

Просто прочитай его.