Трусливый ястреб

Нет ответа. Находясь на земле, мы могли слышать лишь реплики Астора. Казалось, он знает, что делает.

– Желтый-один, они сидят за линией деревьев, – раздался голос Джона Холла.

– Отрицательно, Желтый-четыре. Я вижу дым, – ответил Астор.

Я начал пристегивать ремни. Если они уже готовы забирать солдат, то нам нужно вылетать через несколько минут.

– Отрицательно, Желтый-один. Цель находится с наветренной стороны от дыма, – настаивал Холл.

– Желтый-четыре, я здесь командую, – отрезал Астор.

– Понял.

– Думаешь, нам пора подниматься? – спросил Гэри.

– Неа, пока нет. Ждем команды Астора.

– Желтый-четыре под сильным обстрелом со стороны деревьев! – заорал Холл.

Астор, вероятно, уже севший на землю, не ответил.

– Желтый-один, мы улетаем. Мой бортмеханик ранен.

Мы слышали треск пулеметов с вертолета Холла, пока он докладывал по связи.

– Думаю, нам пора, – произнес я.

– Да, – Гэри набрал обороты и быстро взлетел.

– Желтый-один, Чарли один-шесть. Вижу вас. Вы в пяти сотнях метров с подветренной стороны от нас.

Нам с Гэри было ясно, что Астор все запорол. Он приземлился с подветренной стороны от безопасной позиции ворчунов, последовав за снесенным в сторону дымом и не послушав Холла, который видел нужную позицию. Я увидел отряд и доложил Астору по связи, что мы присоединяемся к ним. Он ответил коротким «принял». Мы присоединились к отряду и спокойно сели возле позиции ворчунов.

Когда экипажи перемешались между собой, вернувшись с задачи в зону «Гольф», Астор отделился от толпы и быстро зашагал прочь.

– От этого парня одни беды, – произнес я.

– Точняк, ходячая катастрофа… Эй! Майор Катастрофа! – крикнул Гэри.

Все заржали. Кличка прицепилась с ходу.

Холл ждал нас в палатке. Его бортмеханик Коллинс был убит. Машина приняла на себя больше двадцати пуль. Холла трясло от ярости. Возле зоны он был прав. А Катастрофа пропустил его слова мимо ушей.

– Я убью его, – произнес Холл.

– Я знаю, каково это, – начал я.

– Нет, я правда убью его. Застрелю, понял? – Холл расстегнул кобуру своего револьвера и направился к палатке Катастрофы.

Я подумал, он играет на публику, но спустя пятнадцать минут, когда я встал в очередь за ужином, до меня донеслись крики Катастрофы, который звал на помощь из своей палатки.

Холл стоял молча, вытянувшись во весь рост, в одной руке он держал взведенный револьвер, в другой – банку пива. Он занял позицию на полпути между палаткой Катастрофы и нашей столовой. Около тридцати солдат с интересом наблюдали за происходящим в ожидании ужина.

– Холл, если ты сейчас же не опустишь свою пушку, я подведу тебя под трибунал, – голос доносился из-за двери палатки.

– Рано или поздно тебе придется выйти, майор.

– Ты спятил! Ты не можешь наводить оружие на вышестоящего офицера и запирать его в собственной казарме. У тебя будут серьезные неприятности, если ты сейчас же не опустишь ствол. Сейчас же!

– Ты убил Коллинса, майор. Теперь твоя очередь. – Холл поднял револьвер и прицелился.

– Помогите! – Катастрофа завизжал, увидев Уильямса, который направлялся к столовой.

Уильямс поднял голову и увидел Холла в сгущавшихся сумерках. Катастрофа в надежде выглянул наружу, после чего снова заорал:

– Помогите! Майор Уильямс, уведите этого чокнутого подальше! – Уильямс кивнул и сполоснул свои столовые приборы, прежде чем зайти в столовую.

Никто не пришел на помощь Катастрофе. Время от времени мы слышали его крики о помощи. На них уже не обращали внимания. Позже той ночью Холл снял осаду. Я слышал его бессвязное пение на тропинке возле моей палатки. На следующее утро он проснулся таким пьяным, что его не допустили к полетам.

Тот случай запустил целый ряд конфликтов между всеми нами, накопившееся напряжение сделало свое дело. Как-то вечером Холл избил Дэйзи и рассек ему губу. Он продолжал донимать Катастрофу, швыряясь в него монтаньярскими копьями во время прогулок по лагерю. Вскоре после того, как вопящего капитана Фонтэйна отволокли в его палатку, Райкер без обиняков посоветовал Шейкеру катиться куда подальше в ответ на приказ отправляться строить дом офицеров. Коннорс и Нэйт сцепились, не договорившись, где следует сушить белье. Нэйт с Кайзером не поделили общую территорию.

Прощальная вечеринка в честь Уильямса прошла очень спокойно. Майор, великолепный воздушный командир, получил перевод в бригаду из Сайгона – пошел на повышение. Сдержанность вечеринки объяснялась тем, что Уильямс никогда не общался с нами близко, как это делал Филдс.

На следующий день, после церемонии награждения, на которой мы получили свои авиационные медали, наш новый командир, майор Крэйн, выступил с приветственной речью.

– Мне кажется, что с дисциплиной здесь полный порядок, за исключением опрятности личного состава, – заявил Крэйн. – Эта рота может похвастаться впечатляющим списком достижений в Кавалерии. Полагаю, вы были так заняты, что позволили себе немного распуститься.