Царь Медоедов

В приёмной я прочитал цитату Игнатия Брянчанинова, о том, что не стоит вступать в монастырь тем, кто бежит скорбей и нестроений в миру. Касается ли это меня? Похоже, что так. Всецело предаться в послушание и не смотреть на женщин я не мог. Дабы не перегружать читателя описанием волшебной природы ладожских островов, деревьев растущих из гранитных глыб и пресноводных тюленчиков, перейду сразу к главному. Очень смущало, то что я нарушил благословение отца Илия и сбежал с монастыря, в который он меня отправил. Я не знал, что делать и как с ним встретиться.

Своими мыслями я как-то поделился с одним трудником и он сказал:

– Видишь вон того, рыжего, борода-лопатой. Ему Илий тоже благословил в монастырь, можешь подойти с ним пообщаться.

Я подошёл:

– Здарова, слушай, я слышал, тебе Илий дал благословение…

– Да! Этот Илий! Он не старец, он просто старик!

– Почему? В чём дело?

– Да я спросил у него: «Мне жениться или монашество?» и он благословил пожить на Валааме год! Я в этом дурдоме уже десять месяцев, терпеть не могу этих монахов, всю эту безалаберность…

– Погоди, так это же говорит о том, что тебе нужно жить в миру.

– Конечно блин в миру, он, что не мог просто сказать!?

– Ну ты мог не поверить, смущаться потом, а теперь опытно знаешь…

– Капец, я дни считаю, когда отсюда свалю наконец.

– Ну ладно, удачи, спасибо за разговор.

Две недели я послушался на теплицах. Около четырёх мы заканчивали и шли мыться-переодеваться к пятичасовой вечерней службе. Я стоял впереди – недалеко от алтаря, и думал о том, как бы мне встретиться с Илием. Метрах в десяти слева стоял пожилой монах очень похожий на Илия, только без схимы, в простом монашеском облачении. Самое странное, было то, что его не окружал народ, никто не сопровождал, не было даже келейника. Я попытался рассмотреть есть ли крест, но монах запахнулся в мантию. Я подошёл. Ну точно Илий:

– Батюшка это вы?

– Да, – моему удивлению не было границ.

– Батюшка, вы меня отправили в Зубцово, я не выдержал там.

– А здесь тебе нравится?

– Да и здесь не очень, женщины, стройка везде, суета…

– В таком случае, выбирай монастырь сам, но не езди постоянно. Если молодое растение всё время пересаживать у него отмирают корни и наступает духовная смерть.

– Э-эм спасибо, – если бы он после этого растворился в воздухе я бы уже не так удивился. То, что мы разговариваем во время службы заметили окружающие. Узнали Илия, пронёсся шёпот, и к нам ломанулись православные женщины-регбисты стоявшие сзади. Батюшка быстро зашёл в алтарь, чтобы не создавать ажиотаж во время службы.

Про себя я подумал «Вот это да, ехать искать его никуда не пришлось, он сам приехал на Валаам. Бывает же такое, Бог меня всё-таки слышит». На следующий день Илий после трапезы обратился с воодушевляющим словом к братии. Оказалось, что он приехал инкогнито.

Вечерами или по выходным я бегал шесть километров до деревянной часовни. Она метров на шестьдесят возвышалась над гаванью в которой разводили форель. Залив напоминал картинки из «Зверобоя». Казалось из леса выйдут индейцы. Так тихо и спокойно на просторе. Такие виды, как здесь или как в Шамордино и на Анзере сильно влияют на душу, на её творческую часть. Как в горах, но леса и долины. Если жить в таком красивом месте, то всегда будешь радоваться простору и ветру.

Я побывал почти на всех скитах и был разочарован. Только на трёх жила братия, остальные остались отреставрированными храмами, которые открывали туристам во время экскурсий. Главный скит вообще расстроил. Мы разгружали корабль с продуктами и на помощь к нам прислали шесть парней с этого скита. Они настолько «запостились», что от слабости роняли коробки и мешки которые передавались цепочкой.

– Зачем же вы так поститесь, если потом не можете работать?

– Мы брат, не то что вы, которые едят тут в волю! У нас ночные службы, свой устав.

Ребятам было по двадцать, самому старшему может двадцать пять. Надо сходить посмотреть кто там на них возлагает такие подвиги в таком возрасте, что они так уверенно ухватили Христа за бороду. Я пошёл шесть километров на всенощную, на этот скит, посмотреть на игумена. Говорили, что он духовное чадо Софрония Сахарова, сам француз. Выглядел он лет на девяносто, еле предвигал ногами, елейно улыбался и благословлял всех желающих. Позже оказалось, что ему пятьдесят три. Обычно рядом с подвижников ощущаешь его дух радости или молитвенной тишины. Дед как дед. Я еле отстоял ночную, точнее подпирал стасидию всю ночь и молился, чтобы служба закончилась. В конце игумен сказал проповедь. Я ничего не запомнил, ничего не легло на душу. Таких вот запостившихся парней на скиту жило человек восемь и двое монахов. Дерево судится по плодам. Впечатление глубокой прелести, которое производили эти юные «молитвенники» не оставляло сомнений. Может конечно они ехали на духовном лифте или эскалаторе пропуская первые ступени послушания, отсечения своей воли и смирения, кто знает… Про другого скитоначальника мне рассказали, что он благословляет рейки и цигун, что шло вразрез со здравым смыслом.