Царь всех болезней. Биография рака

Технологии, основанные на получении рекомбинантной ДНК, позволили Genentech производить человеческие белки de novo: не выделять их из чьих-то органов, а встраивать человеческий ген, например, в геном бактерии и использовать ее быстро размножающиеся клетки как биореактор для наработки огромных количеств продукта того гена. Это была действительно революционная технология. В 1982 году компания выпустила первый рекомбинантный человеческий инсулин[926], в 1984-м начала производство факторов свертывания крови для борьбы с кровотечениями у больных гемофилией, а в 1985-м создала рекомбинантный вариант человеческого гормона роста – и все путем переноса человеческих генов в клетки микроорганизмов или животных.

Правда, к концу 1980-х, после столь поразительного стартового рывка, компания исчерпала список известных препаратов, которые позволяла бы массово производить эта технология. Первые победы Genentech стали результатом процесса, а не продукта: компания открыла радикально новый способ производить старые лекарства. И вот теперь ее ученые взялись за изобретение совершенно новых препаратов: им требовалось сменить стратегию, найти новые терапевтические мишени – клеточные белки, которые играют критическую роль в физиологии того или иного заболевания и, в свою очередь, могут включаться или выключаться рекомбинантными белками.

В рамках программы поиска мишеней немецкий ученый Аксель Ульрих из Genentech переоткрыл онкоген Вайнберга, HERi/neu, белок которого торчит наружу из клеточной мембраны[927]. Однако компания не знала, что с этим геном делать. Лекарства, которые она успешно производила, компенсировали при той или иной болезни дефицит важного белка: инсулина при диабете, факторов свертывания при гемофилии, гормона роста при карликовости. С онкогеном же картина была ровно противоположной: его сигнализация, наоборот, зашкаливала. Genentech умела производить недостающие белки в бактериальных клетках, а теперь ей предстояло научиться инактивировать бесчинствующий белок в клетках человека.

Летом 1986 года, пока в Genentech размышляли над способами инактивации онкогенов, Ульрих провел семинар в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе[928]. Энергичный и колоритный, облаченный в строгий темный костюм, он был блистательным оратором. Ульрих сразил слушателей наповал захватывающей историей выделения HER2 и неожиданным сходством этого открытия с результатами группы Вайнберга. Однако он оставил аудиторию в недоумении относительно главного: Genentech — компания по производству лекарств, так где же тут лекарства?

В тот день Ульриха слушал и Деннис Сламон, онколог из Калифорнийского университета[929]. Он родился в семье шахтера из Аппалачей, окончил медицинскую школу Чикагского университета, а в Лос-Анджелесе проходил онкологическую практику. В нем странным образом сочетались мягкость и упорство – недаром один журналист окрестил его “бархатной кувалдой”. В самом начале академической карьеры Сламон проникся, по его выражению, “убийственной решимостью” одолеть рак, однако дальше решимости дело толком не продвинулось. В Чикаго он провел серию изящных исследований лимфотропного вируса HTLV-1, единственного ретровируса с подтвержденной способностью изредка вызывать рак у людей[930]. Сламон знал, что, убивая вирус, с раком не покончишь. Он искал способ убивать онкоген.

Выслушав рассказ о HER2, Сламон тут же интуитивно связал все воедино. Ульрих нашел онкоген, Genentech искала лекарство – но им не хватало промежуточного звена. От лекарства без болезни мало проку: нужно было найти рак, при котором гиперактивен именно ген HER2. Сламон располагал коллекцией раковых тканей, которые можно было проверить на активность HER2. Такой же увлеченный скопидом, как Тадеуш Дрыя, он собирал и хранил в гигантском морозильнике образцы опухолей, удаленных в клиниках при Калифорнийском университете. Сламон нащупал вариант сотрудничества[931]: если Ульрих пришлет из своей лаборатории зонды nHER2, он попытается выявить в своей коллекции клетки с повышенной активностью этого гена – так удастся преодолеть разрыв между онкогеном и реальным человеческим раком.