Царевна-ведьма

   Нет, и сам обманутый папаша, и все его подданные искали царевну-бедняжку по всему их царству немалому. Сиясвет и лес тот дальний до последней шишки, кажись, обшарил, да толку-то от его потуг и на чуть-чуть не достало.

   Ну, словно избушка Бабы-Яги вместе с елями теми толстенными в тартарары ухнули под самую землю!

   Ну, да есть беды нечаянные, а есть и нескончаемые. Иная беда печальная как снег под солнцем тает, а иная совсем худо кончается.    И у Сиясвета нашего несчастного вышло хуже некуда: мало того, что дочку у него украли, так в скором времени он и жену свою любимую потерял. Захворала свет Алозорушка, занедужила, зорька алая зарёю закатною вдруг стала, и скончалась она вскоре от лихой горячки, мужа своего вдовцом оставив. Да и сам царь после такого лиха недолго горюшко горькое мыкал: напился он как-то пьяней пьяного, и хватил его оттого мозговой удар.   Помер царь смертью не славной, похоронили его, как полагается — и выбрали подданные государевы себе другого царя, поскольку наследников Сиясвет после себя не оставил.

Царское место ведь всего одно, и пустовать оно не должно.

А что же с Милоликою похищенной случилося? Как судьбинушка её далее определилася?

   А вот как. Принесла её карга-орлица во свою землицу, да вновь Бабой-Ягой и оборотилася.   Просыпается Милолика от наведённого на неё сна, глядь — а вместо царских палат лежит она на травушке-муравушке возле избушки странной. А заместо мамок да нянек ведьма какая-то отвратная над нею склонилася и харею своею неладною зело умилилася.

   — Где я? — протерев глазки, царевна у карги старой спрашивает, — И кто ты такая, что на меня тут пялишься?

   Обрадовалась Баба Яга, что девочка в себя пришла, заулыбалась она ей пастью своей клыкастой, да потом так-то и отвечает:

   — Ты, милаха, со мной теперь жить станешь, в лесу этом сказочном. А звать меня можешь Бабушкой Ягушкой. Я ить, милая, тебе не враг.

   Не понравилось малышке похищенной ею услышанное, озлилась она, сердцем огневилась — и как даст своей похитчице кулачком по носищу хищному!

   Отпрянула карга от царевны смелой. Да, думает, нрав-то у девчонки бедовый дюже, надобно поскорее что-то измыслить, чтобы памяти её о прошлом лишить…

   — А ну-ка, Баба-Яга ты коварная, — подскочив на ножки резвые, приказала властно царевна, — сей же час неси меня отселя назад, к матушке родимой да к батюшке любимому! А то я тебе, старая кочерыжка, спуску не дам — не на ту ты нарвалась, горбатая развалина!

   — Ладно, ладно, — обманно пошла на попятный Баба Яга, — как ты скажешь, касатушка, так я и сделаю — во палаты тебя отнесу из сего места…   Только вишь ты, летела я, истомилася, усталость злая на меня навалилася. Сейчас отвару целящего я попью, силёнок чуток наберусь, да в полёт-то опять и соберусь. Согласна?

   — Согласна.

   — Ну и ладненько.

   Кинулась Баба в избу, налила в кружку отвара сладкого, на меду настоянного да на духмяных травах, пошептала чего-то шепеляво на тот отвар, и назад живёхонько возверталася.

   — Ох, и славно я напилась! — говорит она довольно, — Ох, и знатных силушек набралась! На-ка, испей и ты, дитятко, а то путь домой-то не близкий.

   Почуяла Милолика вдруг жажду великую, взяла она отварчик волшебный из рук карги, да тут же кружечку и осушила. Но только лишь выпила она эту жидкость, как в тот же самый миг памяти былой вдруг лишилась. Нет, имя своё она помнила, а вот из каких она краёв да какого роду — о том перестала она ведать совершенно, будто бы не в стольном городе она три года прожила, а тут само, в дремучем этом лесе.

   И стала Милолика обманутая жить там, поживать, да волшебного ума наживать.

   Баба же Яга оказалась старушкой не злою вовсе. И хотя по виду она была страхолюдиной ужасной, но в глубине души у неё жила ласка, которая нет-нет, да на воспитанницу слегка изливалась.

   Однако ласка лаской, но и строгости ведьме старой не занимать было стать. Порешила она во что бы то ни стало и Милолику переделать на свой ведьминский лад, задумала она дочку царскую научить колдовать да делать всякие чары. И в этом вот деле волшебном оказалась девочка смелая ученицей редкостной. Всё как есть она у кудесницы Яги перенимала, а то и того лучше деяла часто гораздо, ибо хитра царевна оказалась нравом и ловка просто необычайно.

   Училась у Яги она всему: и телом своим владеть искусно, и зверями лесными браво повелевать, и с самими стихиями грозными запросто знаться. А, кроме того, всякое врачевание она ещё постигала, и словом недуги злые леча, и руками, и целебными разными травами.

   Избушка же Бабы Яги оказалась стоящей на самой миров границе, в некоем тихом междумирье. По одну сторону от места этого белый свет наш привычный был, а по другую находился уже тот свет, по сравнению с нашим сказочный и загадочный. К избушке Ягихиной птицы и звери лесные иногда ещё попадали, а вот людям сюда вход был заказан, кроме случаев, когда Яга сама того желала, как с царём Сиясветом тогда.