Царский изгнанник

– Поспешил я явиться на ваш любезный зов, – сказал он, низко, классически, поклонившись три раза, – поспешил и доставил вам вашу вчерашнюю покупку. Извольте получить ее… Прикажете пересчитать экземпляры? Помогите мне проверить их, мадемуазель, – прибавил Даниель, обратившись к стоящей у дверей Анисьи.

– Нет, не надо проверять, – сказала Серафима Ивановна, – я вам так верю. Я вам, не правда ли, должна тридцать луидоров? Вот они.

– Точно так, а комиссионерам я сам заплачу; я слишком вежлив, чтоб вводить вас в лишние издержки.

– Прошу познакомиться с Гаспаром, о котором я вам вчера говорила, – сказала Серафима Ивановна, показывая Даниелю на фехтмейстера.

– Очень рад. Что это у вас, рапира сломалась?

– Да, мой молодой антагонист, он будет большой силы. А вы умеете фехтовать?

– Как не уметь? Я мастер этого дела, попробуем, если мадам позволит.

– Я бы с удовольствием посмотрела на таких мастеров, да теперь одной рапиры нет; а вот, Даниель, приходите завтра в это же время, Гаспар принесет новую рапиру, и вы пофехтуете. Что вы так пристально рассматриваете этот обломок?

– Любуюсь, – отвечал Даниель, – отличная сталь! Я в этом деле большой знаток…

– Ну оцените… Отгадайте, сколько заплатил Гаспар за две рапиры, за маску и за перчатку… Миша, покажи перчатку мсье Даниелю.

– Да если их купить по случаю, – отвечал Даниель, – или в знакомом магазине, где профессорам фехтования делается значительная уступка, то их можно получить довольно дешево… ливров за двести или за двести пятьдесят, – прибавил он к великому удивлению Гаспара, стоявшего как на иголках.

– Он дал всего полтораста ливров. Так это не дорого?

– Это просто даром; я сейчас готов дать семьдесят пять ливров за этот изломанный клинок, угодно вам?

– Нет, Гаспар отошлет его куда-то в починку…

Гаспар не долго оставался в долгу у Даниеля, он подошел к кипам книг и, открыв один экземпляр:

– Как! – с восторгом крикнул он. – Эта книга, так давно обещанная газетами и с таким нетерпением всеми ожидаемая, вышла наконец в свет! Скажите, ради бога, где я могу достать ее?

– Да вот, – сказала Серафима Ивановна, – возьмите у меня; она в книжных лавках продается по пятнадцати ливров, и я охотно за ту же цену…

– Мне ведь нужно не один экземпляр, а двадцать, тридцать… может быть, пятьдесят, все ученики мои, даже все знакомые, нарасхват будут брать их. И как дешево! Всего пятнадцать ливров! Позвольте мне покуда получить хоть вот на эти сто двадцать ливров.

Гаспар вынул из кармана пять луидоров, в которых Серафима Ивановна могла бы узнать те, которые она дала ему накануне.

– Извольте, – отвечала она, – это, значит, по пятнадцать ливров составит восемь экзепляров. Аниська, отсчитай и заверни восемь экземпляров.

Даниель поспешил на выручку своему импровизированному сообщнику.

– Что вы делаете, сударыня, – сказал он Серафиме Ивановне, – я говорю вам, что в Московии вы получите за эти книги вдвое; видите, в каком они ходу.

– Что же это, Даниель, – с упреком сказал гасконец. – Что же, вы не хотите и мне дать попользоваться? Нет, уж вы, пожалуйста, не отговаривайте мадам Квашнину… Потрудитесь завернуть.

Анисья начала завертывать отсчитанные ею экземпляры.

– Впрочем, – сказал Гаспар, укладывая луидоры в один карман и доставая из другого карандаш и клочок бумаги, – впрочем, неделикатно было бы с моей стороны злоупотреблять добротой мадам Квашниной и лишать ее такой верной и такой значительной выгоды. Лучше, Даниель, потрудитесь дать мне адрес главного склада этого несравненного произведения. Сейчас же бегу покупать его, – прибавил Гаспар, записав адрес и захватив обломки рапиры. – Сейчас же бегу, а то, пожалуй, все раскупят… Только, пожалуйста, мадам, если на складе все раскупили, то не откажите мне в двадцати экземплярах, хоть за двойную цену… Итак, завтра принесу новую рапиру, и мы пофехтуем…

– Мадемуазель Анисья, – сказал Даниель по уходе Гаспара, – когда вы кланяетесь, то надо не просто нагибать голову, надо сделать реверанс. Извините, что я делаю вам замечание; как поклонник граций и профессор любимого искусства Аполлона и муз, я не могу равнодушно видеть, когда молоденькая, хорошенькая и стройная девица кланяется, как какая-нибудь старая фламандка… Извольте делать реверанс. Смотрите на меня. Извольте наклонить голову немножко набок; вот так. Смотрите на меня, непринужденно и грациозно…

– Ну, Фефела, – сказала Серафима Ивановна Анисье, – пошла на кухню, открой душник, мочи нет, как салом да дымом несет!.. Да скажи кухарке, что через два часа мы будем обедать и что Даниель обедает с нами… А вы, я вижу, неисправимы, – обратилась она к нему, – ну к чему этой дуре учиться реверансам? Лучше начните урок танцевания с моим племянником.

Начались возгласы: «Выворачивайте больше ноги», «Третья позиция», «Вот как»…