Царственный паяц

«новообразование» — ново- творка.

Больше всего Игорь любит глаголы на «ить» с предлогом «о»: мои пути осветозарь!

(Алтайский гимн); Вам сердце окудесила проказница- весна (Песенка-весенка); олазорь

незабудками глазок обнищавшую

душу мою! (Вне); офиалчен и олилиен озерзамок Мирры Лохвицкой

(Поэзоконцерт); удастся ль душу дамы восторженно омолнить? (Каретка куртизанки;

также: в омолненном дыме - Качалка грезэрки); он злится, хочет мести, мгновенно себя

очортив (Блаженный Гриша); огимнив душисто-веселый свой труд (Промельк:

«Янтарно-гитарные пчелы»); очарен Балтикою девной (Поэза детства моего и

отрочества: говоря «очарован», мы почти уже не думаем о чарах, о колдовстве); Бэбэ

печально, но улыбит свое лицо (Поэза детства моего и отрочества, 5); я вновь желаю

вас опёрлить, река и дева (Тж., 6, срвн. Захочу — опёрлю его. — Майская песенка);

оматовить весь лоск германца (Поэза о гуннах); я осоловьил Парнас (Поэза для

Брюсова) и т. д.

234

Иногда эти глаголы принимают форму возвратную, как: он готов осупружиться

(Нелли); оцарься, раб! (Поэза спичечного коробка).

Игоревы новотворные глаголы сразу понятны и весьма выразительны; притом это

живой тип, новотворки по коему — правда, изредка — встречаются помимо

декадентства. Жуковский заставляет говорить мышиного царевича, что их «край

надолго был обезмышен»; Тютчев (К Ганке) сказал: тех обезъязычил немец; недавно в

официальном объявлении говорилось о мызе, «остолбленной» распоряжением

военного ведомства; сам я в своих язычных работах употребляю глагол «опримерить»

слово или форму — снабдить примерами из письменности*.

Но возражения вызывают у Игоря только некоторые частности. Таков глагол

«оэкранить»: «я повсеградно оэкранен» (Эго-футуризм, Эпилог). Надо бы, прежде

всего, «об-»: грамматика велит нам употреблять предлог этот перед гласными в более

полном виде («о» действительно развилось из «об» перед согласными, хотя потом в

большинстве славянских языков решительно возобладало), а наша народная речь и

вообще предпочитает «об»; кроме того, здесь естественнее было бы взять другой

предлог: «на». Тот же предлог я предложил бы подставить в выражении «меня отронит

Марсельезия» (Самогимн). А в выраженье «в твоем огрязненном снегу» (Поэза дет. м.

и отроч., 5) уместнее был бы предлог «за».

Реже встречаются ижевые глаголы с другими приставками: взор- лил, т. е. взлетел

орлом (Эго-фут., Эпил.); пристулила в седьмом ряду

* Насчет того, что вещи, отвергаемые ревнителями школьной грамматики и

обиходной речи, появляются у образцовых писателей, можно справиться у Чернышева:

Чернышев В. Правильность и чистота русской Речи. Опыт русской стилистической

грамматики. Издание 2-е, исправленное и дополненное. Петербург-Петроград, 1914—

15.

(Замужница); она брала перо..., бессмертя мглы дурманящий мираж (На строчку

более, чем сонет); разузлена система жил (Памяти К. М. Фофанова); я забурлила - с

шумом поплыла - на мыс (День на ферме); дорожка... от листвы разузорена (Кэнзели).

Попадаются также новые ижевые глаголы беспредложные: лес драприт стволы в

туманную тунику (Berceuse осенний); вальсы... браву- рит весна (В кленах

раскидистых); цепят звенья пахитос, т. е., куря, пускают дымовые кольца

(Поэзоконцерт); четверть века центрит Над- сон (Поэма вне абонемента); солнце лавит

с неба (Прогулка короля).

Два-три раза встречаются глаголы сложные - производные с сложных имен:

сенокося твой спелый июль (Эксцессерка). По образцу своего «сенокосить» Игорь

создал еще и «людокосить»: в них людокося- щие войны невероятны, как потоп

(«Благословенны ваши домы»).

Отметим еще некоторые ижевые глаголы возвратной формы: заль- дись водопадное

сердце! (Мороженое из сирени); воробьи на дороге шустрятся (В ресторане); лошади

распылились в пляске (Марионетка проказ).

Значительно также количество глаголов ятевых, как: вечереет холодно (На реке

форелевой); уже ночело (Когда ночело); костер ветреет (Эпиталама); лес заветрел

(Когда ночело); пока листвеют клены (Невод грез); отчего же я огневею? (На островах);

грозовеет облако (Ли- робасня); вот пробесшумела мышь (Эскизетка); очи синие,

синейте завтра, как вчера! (Еще не значит). - Странны «мореть» и «замореть»,

указывающие, по связи, на то, что люди очутились у моря и под его влиянием: мореет:

шинам хрустче (В коляске Эсклармонды); заморе- ло! - глиняные глыбки я бросаю в

море, хохоча (Прогулка короля).

Своеобразен, но ясен и кстати, необычный глагол с приметою «а» («я»):*

столпляются девушки (Балтийские кэнзели). Не совсем ясен, однако, другой: я

235

выгромляю в небе громы («Благословенны ваши домы»); а третий, сам по себе вполне

прозрачный, стоит в бестолковой фразе: я - купальщица - потопляла солнце (День на

ферме).

Понятны и выразительны также новотворные прикладки: предложные — особенно

часто с предлогом «без», в некотором злопотребленьи которым винится сам автор,

словами: «будь проклята приставка без!» (Замужница), — сложные и простые.

Примеры: преданье в безлистную книгу времен навек занесло свои строки (Баллада;

ср. - само по себе непонятное — выражение «в безлистном шелесте страниц».