Царство и Слава. К теологической генеалогии экономики и управления

7.8. Эмблемы власти существовали не только в имперскую эпоху. Римская республика знала предмет, в котором специфическая природа эмблемы явлена с особой очевидностью. Речь идет о ликторских пучках [фасций. – Примеч. пер.], о которых по любопытному совпадению не упоминают ни Алфëлди, ни Шрамм. Их история, ведущая свое начало со времен монархии, достигает своего апогея в республиканскую эпоху и продолжается, хоть и в тени, в период империи. Как известно, они, подобно laudes regiae, переживают свое временное возрождение в XX веке. Они состояли из вязовых или березовых прутьев длиной примерно метр тридцать, перетянутых красным ремнем, с воткнутым сбоку топором. Право их ношения было закреплено за представителями особой гильдии – так называемых ликторов, бывших одновременно писцами и палачами, носивших фасции на левом плече. Во времена республики – период, о котором мы наиболее полно осведомлены, – ношение фасций было прерогативой консула и магистрата, наделенного imperium. Ликторы в количестве двенадцати человек должны были сопровождать магистрата при любых обстоятельствах, а не только на публичные мероприятия. Когда консул находился у себя дома, они были в его передней; когда он выходил, отправляясь в термы или театр, они неизменно следовали за ним.

Бытующее по сей день определение фасций как «символа imperium» ничего не проясняет в отношении их природы и их специфической функции. Столь мало символичным было их значение, что они служили материальным инструментом смертной казни в двух ее формах – порки (прутья) и обезглавливания (топор). Мы начнем осознавать подлинную функцию фасций, когда подробно рассмотрим, каким образом они были связаны с imperium. Эта связь непосредственным образом определяет природу и эффективность imperium. Если в силу очередности консул не осуществлял свой imperium, он не имел права ношения фасций. (Когда в 19 году до н. э. Сенат предоставил Августу, лишенному на тот момент консульского imperium, право ношения фасций, это событие положило начало инволюции, которая окончательно свершилась лишь в имперскую эпоху.) Особенно знаменательным является то обстоятельство, что топор должен был быть извлечен из фасций магистрата, когда он находился в пределах померия, ибо в этом случае ius necis[211], неотделимая от imperium, была ограничена правом апеллировать к народу против смертного приговора, которым располагал всякий римский гражданин. По этой же причине магистрат должен был опускать фасции перед народным собранием.

Фасции не символизируют imperium: они его осуществляют и детерминируют таким образом, что всякой его юридической форме соответствует их конкретная материальная конфигурация, и наоборот. Поэтому fasces attollere означает вступить в должность магистрата – точно так же, как распускание фасций означает отстранение магистрата от должности. Эта связь между фасцией и imperium была настолько прямой и абсолютной, что между магистратом и его ликтором никто не мог выступить посредником (за исключением сына, не достигшего половой зрелости, который, согласно римскому праву, уже подчинялся ius necisque potestas[212] отца). По той же причине ликтор в некотором смысле лишен собственного существования: кроме того, что его одеяние полностью соответствует одеянию сопровождаемого им магистрата (военный sagum за пределами померия и тога внутри стен), сам термин lictor является синонимом fasces.