Царствование Филиппа Красивого

Тем не менее, в течение более десяти лет (1294–1305) Филипп и его чиновники могли навязывать политику, которая подданным очень не нравилась. Монета была обесценена, несмотря на растущие протесты землевладельцев, реальные доходы которых, естественно, упали. "Хорошие деньги" были восстановлены только в 1306 году. Всеобщие налоги были собраны в семь из этих лет, а последний из великих налогов (сбор 1304 г.) принес больше дохода, чем любой королевский налог вплоть до кризиса 1356 г.[1310] Плата за амортизацию новоприобретенные земли (платежи за передачу дворянских земель духовенству и простолюдинам) собиралась без перерыва. Продолжались споры о правах юрисдикции между королем и некоторыми его прелатами и баронами. Все это время Филипп был близок к тому, чтобы потерпеть поражение от фламандцев, и быть отлученным Папой от Церкви.

Тот факт, что Филипп мог так упорно настаивать на своем в столь опасных обстоятельствах, доказывает, что вера в короля была не просто придворным культом. Народ действительно почитал своего короля, даже когда он проводил политику, которая ему не нравилась. Успех Филиппа также демонстрирует гибкость и политическое мастерство правительства. Тщательные переговоры и своевременные компромиссы успокоили большинство людей, оскорбленных требованиями короны. Как я показал в своем исследовании о налогах введенных при Филиппе, если налогоплательщики признавали, что должны платить, они часто могли договориться со сборщиками на своих условиях[1311].

Первый налог, введенный королем, налог с продаж в размере одного денье с ливра, многим городам был заменен на единовременные выплаты. Париж, например, платил 12.500 т.л. в год в течение восьми лет[1312]. В провинциях Юга налоги на имущество или доходы, обычно заменяли фуажем (налогом на очаг/домохозяйство), а города часто шли еще дальше и соглашались на единовременную выплату[1313]. В период наибольшего напряжения сборщикам было велено игнорировать официальные ставки и заключать с жителями своих округов наиболее выгодные сделки. Дворян подкупили тем, что предложили им долю в размере до 50% от налогов, уплаченных их людьми. Духовенству предоставляли привилегии, в частности, великую привилегию 1304 года, которая была наградой за предоставление королю двойной десятины. Для мирян в целом в 1303 году был издан важный указ о реформе, а также специальные дотации Тулузе и Каркассону в 1304 году[1314].

Одним словом, Филипп прекрасно понимал, что налоги непопулярны, и делал все возможное, чтобы обезоружить оппозицию. Он и его чиновники все охотнее шли на переговоры с теми, кто возражал против вида налога или его размера. Этот процесс переговоров достиг своего пика в 1304 году[1315], и знаменательно, что субсидия 1304 года была самой продуктивной из всех налогов введенных в царствование Филиппа.

Тем не менее, тот факт, что в 1304 году потребовались столь длительные переговоры, стал для Филиппа предупреждением о том, что ему лучше дать своим подданным передышку. После того, как король добился своих главных целей — признания своего суверенитета в Аквитании и союза с Англией, выгодного мира с Фландрией и избрания дружественного Папы — он был очень осторожен с введением новых налогов. Он попытался распространить на подданных, не подчиненных непосредственно королю, обычные эды на свадьбу своей дочери (ордонанс 1309 года), но предоставил тем, кто чувствовал себя ущемленным этими требованиями, возможность пойти на компромисс с его представителями или отстаивать свои интересы в Парламенте[1316]. Он предпринял аналогичную попытку распространить сбор эдов и на посвящение в рыцари своего старшего сына (1313 год), но снова не стал настаивать на своем требовании,[1317] вероятно, потому, что в то же время пытался ввести всеобщий налог для оплаты возобновления войны с Фландрией. В свою очередь, на этом налоге тоже сильно не настаивали и он был полностью отменен после заключения перемирия[1318]. Только в последний год правления, когда вновь вспыхнула фламандская война, Филипп предпринял реальную попытку собрать налог, который мог бы встать в один ряд с налогами 1303 и 1304 годов. Но это решение явно не давало ему покоя, поскольку он предпринял необычный шаг — созвал ассамблею представителей городов, чтобы объяснить необходимость введения этого налога. Беспокойство Филиппа было оправданным. Как только с Фландрией было заключено новое перемирие, зазвучали требования отменить налог. У Филиппа были некоторые основания для продолжения сбора налога, поскольку он собрал армию, которая вторглась во Фландрию, и это была дорогостоящая операция; но в который раз в жизни он ошибся в настроениях своего народа. Были сформированы дворянские провинциальные лиги, требовавшие отмены налога, и, Филипп принял их требования, что стало почти последним актом его жизни[1319].