Царствование Филиппа Красивого

Кажется вероятным, что реальная трудность для хронистов и других авторов, выражавших мнение средних групп каждого сословия (низшее дворянство, среднее духовенство, средняя буржуазия), заключалась в том, что король требовал много денег у своих подданных и отдавал очень мало взамен. Аквитанская война стоила более миллиона ливров, а результатом стал временный, хотя и полезный, союз с Англией и не слишком значимое или выгодное признание положения Филиппа как сюзерена герцогства. Фландрская война, должно быть, была по меньшей мере такой же дорогостоящей, как и Аквитанская (отчетность менее полная), и она все же принесла некоторую прибыль — большую компенсацию (так и не выплаченную полностью) и аннексию Лилля и Дуэ. С другой стороны, хотя союз с Англией в конце царствования был еще прочен, к 1313 году стало очевидно, что фламандцы не смирились со своим поражением, и, что во Фландрии потребуется проведение новых военных кампаний. Денежные пожалования (по сути, пенсии) прелатам и князьям Империи обеспечили их нейтралитет, если не помощь, в войнах с Англией и Фландрией, а также предотвратили любую бурную реакцию на аннексию небольших территорий вдоль границы и завершение процесса превращения Лиона во французский город[1359]. Но Филипп не получил реального влияния на политику внутри Германии, а общая стоимость пенсий была намного больше, чем доходы от аннексий. Поэтому неудивительно, что хронисты постоянно повторяли вопрос ― куда делись все деньги? Король получал десятины и налоги в пятидесятую части стоимости имущества, налоги с продаж и субсидии, имущество евреев, тамплиеров и поборы ломбардцев, и все равно ему нужно было больше[1360]. Простые люди не понимали, насколько дорогим был новый тип войны, с большими армиями, наемными солдатами (особенно дворянами) и более длительными кампаниями. Все, что они могли видеть, это то, что Филипп собирал на защиту королевства миллионы ливров, но королевство все еще так не было в безопасности. Очевидным выводом было то, что коррумпированные чиновники прикарманивали большую часть этих денег. Этот вывод, безусловно, имел отношение к противодействию налогам, которое тлело на протяжении всего царствования и вылилось в 1314 году в организованное сопротивление.