Цеховик. Книга 12. Восходящая Аврора

Достаёт мужик банку, наливает полный стакан и выпивает. Нет, думает, плохо спрятал. Надо перепрятать. Убирает банку в тумбочку и опять моделирует ситуацию, стучит и сам отвечает.

Тук-тук-тук.

— Кто там?

— Участковый. Говорят, вы самогон гоните.

— Нет, не гоню.

— А это что в тумбочке?

— А, это… это сок берёзовый.

— Ну-ка, дайте мне попробовать.

Достаёт он банку, наливает полный стакан и снова выпивает. Ему вштыривает уже хорошенько, и он сидит расслабленный, банка на столе, всё хорошо. И тут по-настоящему в дверь стучат.

Тук-тук-тук.

— Кто там?

— Участковый.

Заходит настоящий участковый.

— Говорят, вы самогон гоните.

— Нет, не гоню.

— А это что на столе?

— А, это… это сок берёзовый.

— Ну-ка, дайте мне попробовать.

— Да пошёл ты нах*й, я тебе уже два раза наливал!

Горби по-детски недоумённо хлопает глазами и вдруг начинает пыхать, как закипающий котелок крышкой, но пыхнув пару раз, не может сдержаться и хохочет так, что аж слёзы из глаз выступают. Ну, посмейся. Я вздыхаю:

— Надо бы сначала смоделировать, Михал Сергеич, прежде чем с плеча рубить…

В самолёте, по пути домой я раскладываю мысленный пасьянс. Медунов, Щербицкий, Романов, Горбачёв, Ельцин, тьфу-тьфу-тьфу. Ельцина вообще гнать поганою метлой, выжигать лазером и рассеивать прах. Херово на сердце… Хоть самому в генсеки подавайся. Ну что за претенденты, ну ёлки-палки… Как-то даже руки опускаются. Один другого лучше… Твою дивизию, короче…

Девчонки щебечут, обсуждают покупки, джентльмены надувают щёки, поднимая стаканчики, а я просто закрываю глаза и вызываю детское воспоминание. Вот я маленький, в восьмой день рождения. Друзья, велосипед, двор и вдруг… фея, бляха, настоящая, волшебная и охрененно красивая.

Неземная, ласковая, благоуханная, восхитительная… Идея фикс, недостижимая мечта всей жизни. Куда там Катьке до неё… Паровозик, вагончики, давнее наваждение, но в мыслях только эта нежная, как цветок девица. Блин… похоже, я сам себя подсадил на этот наркотик… И, похоже, у меня начинается ломка…

В Шереметьево делегацию встречает автобус, но дополнительно ещё машина для Горбачёва и машина для меня.

— Тебя подвезти? — спрашивает Горби. — Ты где живёшь?

— Спасибо большое, но меня машина ждёт, — киваю я, когда мы выходим в отдельный зал для очень крутых чуваков.

— Ну что же, думаю, мы с тобой ещё увидимся по работе и не только, — улыбается он. — Надо будет разные ситуации смоделировать.

Он смеётся и ласково смотрит грустными глазами. Подумаем ещё, что с тобой делать…

Меня поджидают Алик и Виктор. Я прощаюсь с товарищами по поездке и ухожу с ребятами. Сажусь в тачку и еду домой. «Дома ждёт холодная постель», — звучит рефреном.

— Как вы тут, ребятки? — спрашиваю я. — Я вам кое-какие гостинцы привёз.

— Спасибо, — кивает Виктор. — Чего нам сделается-то? Баклуши несколько дней били, да на тренировки ходили. Практически, бездельничали, короче.

Молодцы, отдохнуть тоже надо…

— Сегодня Цвет несколько раз звонил, — говорит Алик. — Хотел с тобой поговорить.

— Ну, давайте наберём его.

— А он в Ленинграде. Мы сообщили ему, когда ты прилетишь, так что, думаю, он позвонит с минуты на минуту. Там похоже шухер какой-то, точно не знаем, он не объяснял, но нам так показалось.

Блин, что ещё за шухер… Походу, Уголёк наделал дел. Как приеду, надо будет позвонить Ферику, может, он в курсе…

Парни не ошиблись, действительно, звонит телефон и это, действительно, Цвет.

— Здорово, Бро! — растревожено говорит он.

— Здорово, коли не шутишь. Чего там у вас?

— Да, бл*дь, Уголёк, сука, Борю Жида уделал. Воткнул ему карандаш в глаз.

— Зашибись…

— Зашибись? Мало хорошего, вообще-то… Нах*й ты его вообще сюда послал? Расхлёбывать теперь. Приезжай, короче, тут воры бучу подняли.

— Пох*й, — спокойно говорю я. — Гаси их всех. Кто не с нами, тот против нас.

— Ты вообще что ли в Германии своей долбанулся? Они тут подтягиваются со всего союза, б*я. Беда в натуре, нихера не шутки. Давай приезжай, короче. Чем раньше, тем лучше. Тут пожарно решать надо.

— А где ты там? — спрашиваю я.

— Да, мля, на малине какой-то конченной! Этот дебил тут крепость устроил. Бородино, в натуре. Курская дуга… Грузины понаехали, сечёшь? Зураб Хоперия все волосы на жопе вырвал, а их у него дохера было.

— Люди у тебя есть?