Цена памяти (СИ)

Гермиона ощущает, как он на миг вновь напрягается под её рукой, но затем расслабляется. Лицо слегка разглаживается; Драко начинает приходить в себя, будто их маленькая перепалка или же прикосновения облегчают его состояние. Он внимательно смотрит на неё сверху вниз и выпускает её ладонь, вместо этого пристроив свою руку на талии. Второй рукой Драко касается её шеи, пальцы скользят вдоль кромки волос, и Гермиона вздрагивает. Его кожа прохладная и немного скользкая, но это его руки — хорошо знакомые ей, и Гермионе всё равно приятно.

Её тело само тянется к нему.

— Я использую страх, — тихо говорит Драко; слова вырываются вместе со вздохом. Он прикрывает глаза и, склонившись ближе, носом утыкается ей в висок. — Подсовываю ему воспоминания, которые вызывают у меня омерзение и ужас. Моя реакция и все эти эмоции… они сбивают его. Так себе способ заслужить уважение. — Гермиона чувствует, как он пожимает плечами под её рукой. — Но это работает.

Гермиона, как и любой проходящий войну, знает: страх может придавливать к земле своей непомерной тяжестью. Он чуть лучше отчаяния — это крайняя стадия, — но хуже тоски, горечи, тревоги и почти всегда хуже боли.

Страх сковывает, ослепляет, отравляет. И тот факт, что именно его Драко Малфой использует в качестве оружия, не может не впечатлять.

Гермиона покачивает головой из стороны в сторону, не отрицая, а лишь удивляясь.

— Ты отвращаешь Волдеморта страхом?

— Благодаря этому он думает, что я слишком жалок и труслив, чтобы предать. Или сделать вообще хоть что-нибудь достойное его внимания.

Улыбка вновь трогает её губы.

— То есть он недооценивает тебя?

Отстранившись, Малфой глядит на неё, склонив голову к плечу. Озорные проблески в его глазах вспыхивают и тут же тухнут.

— Ну, я уж точно не самый храбрый человек — тут он не ошибается. Но, видимо, чертовски везучий, — его ухмылка немного дикая, но от этого, возможно, лишь более привлекательная. Не удержавшись, Гермиона приподнимается на носочки и коротко целует его в скулу, но отстраняется прежде, чем Драко поворачивает голову, чтобы поцеловать её в ответ. — Лорд продолжает сваливать всё на Розье. А после того, как вы захватите Мальсибера — меня точно никто не заподозрит. Ну, если вы не решите идти сразу на Малфой мэнор.

— Я никому не показывала план, как ты и сказал. Только Гарри.

— Правильно, Грейнджер. На мой взгляд члены Ордена достаточно самонадеянны, чтобы воспользоваться даже таким шансом, но для этого пока точно рано, и…

Резкий звук прерывает его.

Хлопок — короткий, но громкий и звонкий — раздаётся в стороне прихожей.

Тело Драко, вздрогнув, напрягается; его рука сжимается на её талии, пальцы с силой сминают кожу, и он весь неестественно выпрямляется и поворачивает голову.

Они оба прислушиваются. Звук не повторяется, но кое-что другое нарушает тишину.

Это не сквозняк.

Это шаги.

— Драко! Я знаю, что ты здесь.

Этот голос…

Гермиона замирает, словно от парализующего заклинания, всё внутри леденеет, и она смотрит на Драко расширившимися от ужаса глазами. Он встречается с ней взглядом, понимание отражается на его лице. Затапливает. Переполняет.

Кто-то переступил порог дома и уже идёт в комнату.

Она знает, кто это. Они оба знают.

Малфой реагирует в тот самый момент, когда ещё секунда — и было бы поздно. Он молниеносно толкает Гермиону в сторону полок, и ей кажется, что она вот-вот приложится затылком, но вместо этого залетает в пространство, которое вдруг образовалось за её спиной. Выпустив плечо Драко, она нелепо взмахивает рукой в попытке сохранить баланс, а затем спотыкается и еле удерживается на ногах, пока Драко беззвучно закрывает за ней потайную дверь.

Последнее, что видит Гермиона, — его встревоженное лицо, которое прямо на её глазах становится безразлично холодным.

Темнота окружает её со всех сторон, и Гермиона слышит: некто наконец заходит в гостиную.

Несколько мгновений её окружает покров мрака и тишины.

Судорожно вздохнув, Гермиона крепко прижимает ладонь к губам, пытаясь скрыть любые звуки, и делает шаг назад, натыкаясь на ступеньки, ведущие куда-то наверх. Живот сводит, а в горле образовывается ком такого размера, что начинает кружиться голова.

Она боится пошевелиться или вздохнуть слишком громко. И даже не может аппарировать — её чёртова палочка осталась лежать на столе, и Гермиона молится всем богам, чтобы Драко успел спрятать её.

— Драко, — повторяет знакомый голос.

Сердце заходится с новой силой, стуча о рёбра, и грудь сковывает от паники. Гермиона тяжело сглатывает и боком прижимается к стене; ей кажется, что вот-вот ноги подведут её и она безвольно упадёт прямо на ступеньки в узком проходе.

— Беллатриса. — Почтение в голосе Драко заставляет Гермиону вздрогнуть. — Снейп сказал, что я буду здесь в уединении, поэтому не могу сказать, что мне приятно тебя видеть.

Гермиона представляет, как он приподнял бровь при этих словах, как слегка поджал губы, как чуть сощурился. Она прикрывает глаза и прислушивается сквозь шум в ушах.

Беллатриса правильно понимает его неозвученный вопрос.