Центральная Азия: От века империй до наших дней

К началу 1980-х годов брежневский золотой век начал терять свой блеск. К концу 1970-х годов экономический рост значительно замедлился. Замедление темпов роста было характерно для всей советской экономики, однако в Центральной Азии у него была своя специфика. Быстрый рост населения подорвал многие достижения. Инвестиции в промышленный сектор начали сокращаться как в абсолютном выражении, так и в расчете на душу населения. Пострадало даже сельское хозяйство. Новые земли, которые только вводили в эксплуатацию, часто были низкого качества и не могли производить столько же продукции, сколько уже освоенные. Урожайность хлопка стагнировала, уровень механизации снижался, а количество хлопкового волокна, производимого на тонну хлопка-сырца, падало. В 1980-х годах вручную было собрано больше хлопка, чем в предыдущее десятилетие. За 1970-е годы возросла младенческая смертность. В конце советской эпохи ее уровень в Узбекистане был почти в два раза выше среднего по СССР, а показатели по Таджикистану и Туркменистану были еще выше (и, несомненно, у титульных национальностей дела обстояли хуже){307}. Советские планировщики стали беспокоиться о переизбытке рабочей силы и вызванной им фактической безработице, однако сельские жители Центральной Азии по-прежнему отказывались переезжать в города, не говоря уже о других частях Советского Союза. Попытки мобилизовать центральноазиатскую рабочую силу на долгосрочные проекты за пределами их республик успехом не увенчались. Например, в 1976 году многолетний проект по рекультивации сельскохозяйственных угодий в Новгородской области России привлекал рабочую силу из Узбекистана, однако подобные инициативы никак не повлияли на решение демографической проблемы{308}.

Неустанная погоня за новыми достижениями в производстве привела к экологической катастрофе, полный масштаб которой стал очевиден в начале 1980-х годов. Отказ от севооборота привел к ухудшению качества почвы, а из-за орошения земля стала соленой и заболоченной. Водопользование, как правило, было неэффективным: большинство ирригационных каналов не были оборудованы обшивкой дна и теряли большие объемы воды, которая просачивалась в землю или испарялась под солнцем пустыни. На орошение отбиралось столько воды, что реки пересыхали. К началу 1980-х годов приток воды из Амударьи и Сырдарьи в Аральское море сократился почти до нуля, а в 1982–1983 годах и в 1985–1986-х воды не поступало вообще{309}. Аральское море начало пересыхать уже к 1970 году (см. карту 17.1). В период с 1960 по 1987 год уровень воды в нем упал на 13 метров, а площадь поверхности сократилась на 40 %{310}. До 1960 года на море процветала рыбная ловля, а теперь рыбы не стало вовсе. Концентрация соли в море увеличилась более чем вдвое, из-за чего погибла бо́льшая часть морской флоры и фауны, а понижение уровня воды изменило климат в регионе: диапазон температур увеличился, количество осадков уменьшилось и пришли невиданные пыльные бури.

Эти проблемы никак не повлияли на безграничную уверенность советских планировщиков в том, что им удастся покорить природу при помощи научно-технического прогресса. На самом деле они предвидели высыхание рек Центральной Азии и в ответ стали еще больше напирать на технологии. Согласно «проекту века», воду из сибирских рек, текущих на север, в Арктику, следовало перенаправить в противоположную сторону по каналу длиной 2500 км. Вода должна была перекачиваться через водоразделы и другие барьеры в Центральную Азию, где она наполняла бы реки и орошала всё новые земли. Впервые эта идея возникла в 1869 году, в разгар царского завоевания Центральной Азии, но, как и многие подобные идеи, до советской эпохи оставалась лишь мечтой. В 1950-х годах о ней вспомнили, и ее поддержало несколько заинтересованных сторон: союзное министерство мелиорации и водных ресурсов, политические элиты Центральной Азии и многие ученые и инженеры в России. В 1984 году партия одобрила проект, и к первому этапу строительства предполагалось приступить в конце 1980-х годов. Проект должен был сократить сток реки Обь в Арктику на 32 %, что привело бы к невообразимым изменениям в Северном Ледовитом океане и тундре у его берегов, а следовательно, и в глобальных климатических условиях. У проекта всегда были свои скептики – как в техническом сообществе, так и за его пределами, – которые обвиняли его сторонников в недооценке стоимости, технических трудностей и воздействия на климат. Оппозиция проекту объединила зарождающееся экологическое движение с русскими националистами, вставшими на защиту российской природы и ресурсов. Время было подходящее: Михаил Горбачев только пришел к власти и стремился к большей открытости в общественных обсуждениях. «Проект века» стал первой жертвой этой гласности. В 1986 году партийное руководство провело проверку и отменило проект. Гласность в конечном итоге приведет и к распаду Советского Союза, однако она спасла планету от одного из самых дерзких посягательств на природу, придуманных в советский период.