Церковная история

После него власть военачальника принял Приск[649]. Он был как-то недоступен и без необходимости никого не принимал к себе, думая, что все сделает удобнее, если будет большею частью один сам с собою, и что войска, по внушению страха, окажутся более внимательными к его приказаниям. Итак прибыв к войску, с поднятыми бровями, с величавым видом и в великолепном убранстве, он говорит ему нечто о терпении воинов в военное время, о тщательном вооружении и о том, чего стоит государству содержание их[650]. Но войска, зная об этом еще прежде, открыто обнаружили свой гнев и, устремившись в его палатку, варварски расхитили все, что отличалось у него великолепием, — и самые драгоценные из его сокровищ, да умертвили бы и его самого, если бы он, севши на одну из рабочих лошадей, не спасся в Эдессу, которую по этому случаю они осадили и требовали выдачи Приска[651].

ГЛАВА 5. О Германе, невольно принявшем власть над всеми войсками.

Но жители этого города не выдавали его; посему, оставив там Приска, они насильно, руками берут Германа, предводительствовавшего военными когортами в Финикии ливанской, и поставляют его своим вождем, даже, сколько от них зависело, — своим самодержцем. Герман сперва отказывался, но они тем сильнее настаивали. От этого произошел между ними спор: первый говорил, что насиловать не должно, а другие требовали, чтобы он исполнил (их желание), и показывали вид, что убьют его, если он не согласится добровольно. Но когда тот, спокойно выслушивая и эту угрозу, не был поражен ни страхом ни смущением; то они обратились к мерам побоев и увечения членов, чего, по их мнению, он никак не перенесет, потому что не может быть терпеливее природы и своего возраста. Приступив к делу и подвергнув его пытке, впрочем с осторожностью и пощадою, они наконец заставили его согласиться против воли и вместе дать клятву, что он будет им верен. Таким образом они принудили начальствовать над собою подчиненного им, заставили управлять собою человека, находившегося под их управлением, и вверили владычество полководцу, над которым сами владычествовали. Да и всех прочих начальников строевых, — ротных, тысячных и тех, которые заведовали сотнями и десятками, — всех прогнали они и, открыто порицая власть царя, поставили себе начальниками, кого хотели. Но, по отношению к пограничным жителям, вели себя большею частью умереннее Варваров, хотя далеко не так, как следовало защитникам и слугам государства, ибо получали продовольствие не по установленной мере и весу и не довольствовались определенными паями, но управлялись каждый своим мнением, как законом, и своим хотением, как установленною мерою[652].

ГЛАВА 6. О том, что царь опять послал к войску Филиппика, и что войско не хотело принять его.

Для восстановления порядка в войске, царь послал к нему Филиппика. Однакож войско не только не приняло его самого, но подвергло крайней опасности и тех, кого подозревало в расположении к нему[653].

ГЛАВА 7. О Григорие феопольском и о взведенной на него клевете, да и о том, как он обличил ее лживость.